Хозяйка графских развалин

Когда мы подходим к арке, переход оказывается уже открыт. По ту сторону горят живые факелы, стоит Медведь и держит под руку рыжуху. Даже с нашей стороны видно, насколько он не доволен опозданием.

А на Гарете путы всё ещё держатся…

Терять одеяло у Медведя, как потеряла плащ у демоницы я не собираюсь. Сбросив его, я во всей полноте ощущаю пронизывающий холод и с гордо поднятой головой шагаю в переход. Берлога встречает меня душным теплом. Только стопы замёрзли настолько, что ничего не чувствуют.

Гарет не отстаёт и проходит за мной. Я лишь краем глаза отслеживаю его движение, всё моё внимание приковано к Медведю и рыжухе.

Он стоит откровенно довольный, хоть и посматривает с гневным прищуром.

Рыжуха… спокойна. То есть, ей удалось убедить Медведя отказать мне в приданом? Делать выводы рано, но есть о чём подумать.

Сбоку бьёт вспышка магии. Я зажмуриваюсь. Кажется, мелькнула и погасла молния? Когда я открываю глаза, руки Гарета свободны. Он смог!

— Что это было? — Медведь вроде бы не повышает голоса, но с его басом вопрос грохочет громом, от стен отлетает эхо.

— Что было, батюшка? — я делаю шаг навстречу и демонстративно подставляю лоб под поцелуй.

— Дочка, — Медведь отпускает рыжуху и сграбастывает меня в объятия.

Я в ответ лишь приобнимаю.

У меня нет к Медведю положительных чувств. Возможно… он неплох. Возможно, по-своему он любил дочь и желал ей лучше, но любил именно что по-своему, относился как к домашнему питомцу, существу милому сердцу, но не имеющего права голоса.

При всей моей антипатии Медведь может быть полезен, поэтому незачем устраивать скандальный разрыв.

— Уже зазналась и не здороваешься, — шипит рыжуха.

Вот в ней пользы я не вижу ни капли.

— Госпожа, вы до сих пор не поприветствовали его сиятельство, но упрекаете меня?

Муж аристократ, рыжуха принадлежит купеческому сословию. Кто кому кланяется очевидно и от брачного союза не зависит.

— Дорогой зять! — Медведь отпускает меня и распахивает объятия для графа.

Гарет мирится с неизбежным костоломством. Медведь то ли по простоте, то ли нарочно из желания показать себя и свою силищу, стискивает Гарета от души. Только вот и для Медведя, и для меня оказывается сюрпризом, что внешне стройный подтянутый Гарет способен ответить взаимностью и стиснуть так, что у Медведя глаза выпучиваются.

— Дорогой тесть!

— Зять, — Медведь хлопает Гарета по спине будто просит отпустить.

Не оставаясь в долгу, Гарет тоже хлопает, и мужчины, наконец, расходятся.

— Приветствую вас, ваше сиятельство, — рыжуха приседает.

Кстати, кто она?

Явно, что не мать Даниэллы.

И не экономка. Для слуги, пусть и главной над другими слугами, рыжуха слишком вольно держится с Медведем. Родственница или вторая жена? Как вариант, просто любовница, хотя, если она действительно просто любовница, то у Медведя странные вкусы.

Он приглашает нас следовать в дом.

Я, улучив момент, подхватываю Гарета под руку. Мне кажется, показать, что мы по-настоящему вместе, будет полезно. Я почти моментально ловлю на себе задумчивый взгляд рыжухи. Да и служанки, жавшиеся вдоль дальней стены, тоже смотрят с удивлением, переглядываются. Чуть мы удалимся, и зашепчутся.

Рыжуха по моему примеру повисает на Медведевом локте.

Хм…

Мы поднимаемся на второй этаж, Медведь выбирает коридор. По логике, он ведёт нас либо в гостиную, либо в столовую. Где ещё принимать гостей? Как вариант, библиотека.

Я шмыгаю носом.

Гарет оборачивается, смотрит с тревогой. Боится, что я простыла? Насколько я понимаю, правила этикета предписывают и вовсе не заметить конфуз. Гарет ничего не спрашивает.

Рыжуха, не отпуская Медведя, аж голову выворачивает:

— Неужто поняла, как дома хорошо жилось? А то всё нос воротила. То не так, это не так.

Кто бы сомневался, рыжуха не упускает возможность уколоть. Только вот эту возможность я дала ей нарочно.

— День прошёл, а кажется, что вечность. Я так соскучилась! Мне нужно умыться, — я часто-часто моргаю. — С вашего позволения!

Позволения я разумеется не жду.

Отпустив Гарета, я приказываю одной из служанок:

— Проводи меня, — обидно, что я не запомнила имён, только лица. Я выбрала девочку, которая мне сочувствовала и пыталась отдать саквояж с вещами первой необходимости.

— Да, госпожа! То есть, леди. Простите…

— Мне было приятно услышать старое обращение, — заверяю я.

Остановить меня рыжуха уже не может.

Всё, что она может — это упасть мне на хвост.

Я пытаюсь уйти как можно быстрее, чтобы эта светлая мысль не посетила её голову.

Куда идти? В моём плане есть одна большая дыра — я совершенно не ориентируюсь в доме. Как мне найти свою спальню?

Собственно…

Для убедительности я всхлипываю ещё раз и, как только мы скрываемся за поворотом, утыкаюсь служанке в плечо. Мне самую малость жаль обманывать, но лучше так, чем я в лоб заявлю о своём беспамятстве.

— Отведи меня в мою комнату, — прошу я.

— Госпожа ещё вчера приказала всё прибрать…

— Проводи, — повторяю я и всхлипываю громче.

Служанка сдаётся.

Бережно поддерживая меня, она ведёт в нужную сторону, а я продолжаю изображать душевное расстройство, чтобы не возникал вопрос, почему я сама не могу дойти до спальни.