Хозяйка изумрудной змеи

Краем глаза заметила, что и цветок как-то подозрительно себя ведёт: крадётся к детям, навострив колючки. Нет, я бы поняла, если бы они к лису так крались, чтобы успеть в случае чего его нейтрализовать, но сейчас происходило нечто странное. Они что, защищают его?

Вскочила с кровати, чуть не упала, запнувшись за туфли, которые мне выдали вместе с одеждой. Двинулась в сторону детей, нагнулась и подхватила свой боевой цветочек на руки. Ящерка сама куда-то ушмыгнула.

— Зика, что происходит? — обратилась я к той, кто лучше всех понимал моих бессловесных питомцев.

— Защищ-щают они так, — откликнулась змея.

— Зверя? — Странно, с чего бы это?

— Нет, конеч-щно, детей.

Я замерла, силясь понять логику. Спросонья так и не смогла постигнуть смысл, поэтому всё-таки спросила:

— А почему так странно?

— Потому ч-щто ты запретила трогать з-сверя, приходитс-ся выкручиватьс-ся.

Да? Когда это я успела? Нет, я просила не убивать его, но чтобы вообще не трогать? Не помню такого.

То, что рано или поздно лису это всё надоест и он встанет, было очевидно. Я надеялась, что ему хватит терпения прикидываться спящим, пока я разбираюсь с любопытствующими, но нет. Он всё-таки встал. Точнее вскочил, спрыгнул с сена, встопорщил иглы, сверкнул светящимися в сумраке ночи глазами, оскалился.

— Бегите! — воскликнула я, сама же встала перед его мордой, растопырив руки.

Жорка, видимо, не совсем верно оценив мои намерения, оттолкнулся корешочками и снова попытался прыгнуть на морду лиса. Я не позволила. Посильнее сжала, стараясь сильно не навредить, но и не дать случиться непоправимому. Смогла! Вот только в порыве случайно поцарапалась.

Жгучая боль пронзила руку до самого плеча.

— Вот драх! — всхрипнула я и повалилась на пол.

Что тут началось! Лис зарычал так, что задрожали стены, дети заверещали, змея с котом зашипели, я же почти встретила носом пол.

Почти, потому что совершенно неожиданно упала на спину лиса. Ужаснулась, что там же колючки и меня сейчас проткнёт, но ничего такого не произошло, я почувствовала лишь удар о крепкое тело, но не более. Он что, успел так быстро их втянуть? Да ещё в столь волнительной ситуации? С ума сойти!

Несмотря на изумление и радость от лисьей помощи и самоконтроля, пошевелиться я не могла. Так и повисла безвольной тряпкой, не в силах вернуться в вертикальное положение. Пальцы распрямились, выпуская корешки Жорика, отчего тот упал, но тут же встряхнулся, потянулся ко мне и принялся изо всех сил колоть руку.

Видимо, успел исправить свой сок на стимулятор, вот только… это был не антидот. Не умел он такое, хотя и пытался пробовать. Не выходило. Противоядие мы всегда изготавливали сами (для того же дяди Ортоса), но прямо здесь и сейчас не было никого, кто бы смог это сделать.

Онемение постепенно двигалось по правой стороне тела: сначала та самая исколотая рука, потом бок, нога…

— Ч-штоб вас-с вс-сех! — прошипела Зика, упав не зверя с балки.

Тот вздрогнул, зарычал ещё сильнее, но укусить не пытался. И шипы не выпустил, разве что чуть-чуть, я едва почувствовала лёгкое царапание, которое быстро прошло. Он стоял, словно вкопанный, ждал, что эта чешуйчатая нахалка будет делать. Терпел ради меня!

Змея сноровисто подлезла к моему лицу, скользнула язычком по щеке, поняла, что накапать мне в рот своих слёз в таком положении не сможет, недовольно зашипела.

— Её надо перевернуть!

Зверь не шелохнулся, ибо не понял её речь. Лезть к его морде, в очередной раз рискуя подставить голову под острые зубы, было бы крайне глупо с её стороны. И опасно. Но у меня начала отниматься уже вторая нога…

На бедного лиса снова что-то упало. Судя по последовавшему взмявку, это был кот.

— Не тупи! — воскликнул Барс, явно делая с лисом что-то не очень хорошее, ибо тот вздрогнул.

Я почувствовала это, несмотря на онемение, которое захватывало один участок моего тела за другим. Зверь дёрнулся, змея в это время умудрилась использовать инерцию его движения и столкнуть меня на пол.

Это было больно! Очень!

Рот сам собой раскрылся, я пыталась вдохнуть, но получалось так себе. Взгляд помутился, словно сквозь вату я услышала змеиное шипение:

— Давай, девочка, живи! — змея, щедро делилась со мной своими слезами.

Я чувствовала, как текут солоноватые капельки по языку в горло, как по лицу прошлись листики Жорика, как он вновь пытается ввести своими иголками стимулирующий сок…

Жуткий, тоскливый, ни на что не похожий вой раздался над нами. Не волчий и не собачий, он ввинчивался в уши и холодил душу.

— Что, мать вашу, здесь происходит? — раздался чей-то грозный глас.

Уна? Или мне кажется?

— Стазис-с! С-срочно! — закричала Зика, насколько она вообще может кричать.

Миг, и тело обволакивает прохладной негой, сознание окончательно меркнет. И только на краю бездны я слышу ещё один голос.

— Тиньята!

Кажется, это наставник. Или я брежу? Ему ещё рано, Коршанский говорил, что он три дня спать будет.

Ох, лишь бы они не навредили лису. Он только начал мне доверять…

Глава 15. Утро нового дня