Хозяйка книжного магазина

Смирнов успел развлечь присутствующих рассказом о фараонах восемнадцатой династии, об Ордене Розы и Креста, Ливонской войне, русском царевиче-невидимке, разбойнике Кудеяре, старицких каменоломнях, о трогательной любви раненого шляхтича и золотошвейки. Потом он перешел ко второй, более поздней части истории, — как Яне Хромовой попала в руки книга «Египетский крест», как она совместила детские впечатления от сказок бабушки Лукерьи с прочитанным, как поехала в Рыбное, отыскала в «сундуке с приданым» старые вышивки, в том числе и сделанные ее рукой, как бродила по изрезанному каменоломнями берегу, думала и наконец догадалась, где мог быть устроен тайник.

— Я слышал о Кудеяровом дереве и царевиче-невидимке от матери! — воскликнул Хромов. — В детстве мы бегали из летнего лагеря в Рыбном на берег Волги, смотрели на ясень, лазали по каменоломням. Многие входы были закрыты решетками, многие засыпаны. Я и не догадывался, как это отзовется в моей дальнейшей судьбе. Видно, моя жизнь уже тогда пересеклась с Яниной.

Ева показала вышивку — река, дерево на обрыве, закат солнца.

— Получается перевернутый египетский крест, — объяснила она. — Смотрите! Большую букву Т образовывают: дерево — вертикальная линия; кромка обрыва — горизонтальная, которую повторяет терраса, и прямо под ней — кружок, отверстие входа в каменоломню. Здесь, скорее всего, и был расположен тайник. Как Хромова его нашла, мы спросить уже не сможем. Возможно, Лукерья сообщила ей какую-то подробность, ведь только Яна слушала старушку всерьез.

— Как же она смогла додуматься до такого? — удивился Валерий. — Яна вообще-то не отличалась острым умом.

— О-о! Порой озлобленный до неистовства ум превосходит самого себя, становится изощренным и острым, как бритва. Я не раз в этом убеждался, — мрачно произнес сыщик. — Знаете, когда у меня впервые появилась отчетливая мысль о Яне Хромовой? После посещения Рыбного. Тогда я никак не мог сложить воедино разрозненные части головоломки, зато теперь они отлично соединились друг с другом. Получается, Яна строила один план, рассчитывая напоследок получить кругленькую сумму, потом внезапно решила его изменить. Именно она была той переодетой монахиней, которая приходила к Вере Петровне за письмом. Та хозяйку в подобном виде не узнала, к тому же директорше не могло прийти в голову, что мертвая Хромова вдруг явится в магазин.

Войтовский нервно покусывал губы, ему было дико слышать о какой-то Яне Хромовой, которую он сначала знал как Герцогиню, потом как Марину Комлеву. Что они говорят?

— Я видел ее паспорт, — сказал он. — Там ее фотография, имя, фамилия! Это Марина!

— Невыразительное лицо, маленькие глаза, широкий нос, белесые брови и ресницы, редкие волосы, — перечислил Смирнов. — Так?

— Вы описали Марину, — заявил Стас. — Точно!

— Нет, Яну, — возразил Хромов. — Я что, собственной жены не узнал бы?

— Они просто очень похожи.

Воцарилось молчание. Каждый размышлял о происшедшем со своей точки зрения.

— Почему же Яна решила забрать письмо? — первым не выдержал паузы Валерий. — Если сама же его написала и оставила Вере Петровне?

— Передумала продавать раритет. Вы, Войтовский, — Всеслав перевел взгляд на Леонарда, — убедили ее, что печать бесценна и способна принести неизмеримые блага своему владельцу. На каком-то этапе развития событий Хромова вспомнила о письме и захотела забрать его, но… опоздала. А когда поняла это, время уже работало против нее. Ей следовало спешить!