Хозяйка кондитерской "Подарю вам счастье"

В веранде, на первый взгляд, царил не меньший хаос, чем у меня порой на столе в кабинете, но внимательно приглядевшись, понял, что всё располагалось на своих местах. А именно чтобы в нужный момент необходимые инструменты или утварь оказались под рукой. На дне ковшика осталось немного глазури, и я едва сдержался, чтобы не зачерпнуть её пальцем, совсем как в детстве, когда повар гонял меня с кухни. Но разве такое может остановить? И я пробирался снова и снова. Правда, потом ждало заслуженное наказание от отца, но это были такие пустяки по сравнению с возможностью добыть сладости, которых нас сестрой частенько лишали за неподобающее детям герцога поведение или слишком слабые успехи в учёбе.

Этель вернулась в состоянии крайней задумчивости, держа в руках какой-то конверт. Она распечатала его, поддев клапан ножом, а затем достала письмо.

– Что-то случилось, госпожа Айвори?

– Нет-нет, просто сын хочет меня видеть... – машинально ответила она, а затем улыбнулась, дочитав до конца послание.

Сын? У неё есть сын?

– Простите, господин Кеннет, но мне пора идти. Я хотела бы встретиться с сыном, раз выпала такая возможность, поэтому, если у вас остались ко мне хоть какие-то вопросы, предлагаю перенести нашу беседу на другой день.

– Да-да, конечно. Зайду в другой день, – ответил я, хотя на самом деле никаких поводов для новой встречи у меня не было. С другой стороны: кто знает, вдруг наши пути снова пересекутся?

Этель проводила меня на выход тем же путём, каким я попал на веранду, а затем, попрощавшись, подозвала помощницу.

Я вышел на улицу и махнул рукой одному из извозчиков, проезжающих мимо. Сев в экипаж, хотел было сказать, чтобы меня отвезли обратно к месту службы, но решил изменить планы. Странно, что в деле Этель Айвори не было упоминания о ребёнке. Видимо, прижила вне брака или уже после смерти мужа. Тогда немудрено, почему пустилась во все тяжкие, решив открыть собственное дело, ведь на сохранность тайны такого рода нужны немалые средства, как и на содержание сына. Кажется, всё начало вставать на свои места. Неужели Этель всё-таки ничем не отличается от других женщин, побывавших в браке, где супруг намного старше? Это предположение как-то неприятно кольнуло внутри. В итоге я решил проследить за Этель, чтобы убедиться или опровергнуть свою догадку.

Дав извозчику подробные инструкции, приказал ему объехать здание кондитерской, чтобы посмотреть, что будет происходить дальше. Времени было с запасом, чтобы не упустить ничего: всё-таки Этель – женщина, а собираются они довольно медленно, даже если будут опаздывать на поезд. Однако не прошло и получаса, как она вышла из дверей флигеля, в котором жила, и пересекла двор, направляясь снова в кондитерскую. Странно, ведь в отчёте об обыске было сказано, что оба здания связаны между собой на уровне второго этажа. Зачем Этель понадобилось идти через двор? Отдать распоряжения своей помощнице? Но ведь она могла это сделать ещё когда провожала меня. Кажется, я совсем перестал понимать женщин. По крайней мере, одну из них.

Мой экипаж показался из-за угла кондитерской как раз в тот момент, когда Этель остановила извозчика и назвала адрес, по которому следует её отвезти. Судя по маршруту, сейчас мы оба направлялись к одному из отелей Рортана, в котором обычно останавливаются представители знати, бывая в столице. И действительно, экипаж, в котором была Этель, свернул к главному входу «Коронны», поэтому расплатившись с извозчиком, я снова накинул на себя чары невидимости и поспешил к отелю, не теряя из вида платье изумрудного цвета.

Этель шла абсолютно спокойно, не ускоряя шаг и не выдавая своими движениями ни волнения, ни радости или каких-либо иных эмоций, которым обычно поддаются женщины, предвкушая желанную встречу, особенно с ребёнком, которого давно не видели. Задержавшись всего на какие-то считаные доли секунды, она перекинулась с портье парой фраз, а затем направилась дальше, но не к лифту, ведущему к номерам, располагающимся на других этажах, а в ресторацию. Сколько же лет этому сыну? Значит, Этель всё-таки изменяла мужу во время брака? Ведь маленького ребёнка с собой в ресторацию ни нянька, ни опекуны, которым поручено его воспитание, не возьмут, чтобы лишним шумом тот не нарушил покой других посетителей и нормы приличия. А Этель овдовела сравнительно недавно. Или несчастный случай, произошедший с графом Айвори на самом деле не был таковым?

Я воспользовался специальным заклинанием, позволяющим услышать беседу конкретно обозначенных лиц, закольцевав его вокруг Этель, чтобы не упустить ни единого слова, обращённого к ней. Пока она шла к одному из столиков, окинул взглядом зал, пытаясь угадать, куда же всё-таки направляется, но не увидел ни одного посетителя или посетительницу с маленьким ребёнком. Чувствуя, что здесь что-то нечисто, снова переключил своё внимание на Этель, зная, что сейчас всё, наконец-то, прояснится.