Хозяйка лавандовой долины (СИ)

Двое караульных стояли на воротах, на всякий случай была осёдлана одна из лошадей, чтобы в случае осложнений срочно ехать в город за лекарем. Ещё двое служивых помогали Мари на кухне чистить овощи и следить за печью, сама стряпуха готовила отвары по рецепту прибывшей знахарки.

Ещё один солдатик таскал наверх горячую воду, Роберто только и оставалось говорить, что где лежит и куда нужно идти.

Признаться, я была очень благодарна Андрэ за эту помощь, не знаю, как бы мы управились без мужчин.

Стася увела девочек в детскую, пытаясь отвлечь их от общей суматохи. Груня и Эбби не отходили от меня, отпаивая успокаивающим отваром. Луша помогала в комнате Нарины, она единственная, кому знахарка разрешила остаться в покоях роженицы.

Лина стояла под дверью, держа наготове заранее прокипячённые куски ткани, чтобы завернуть в них ребёнка. Их не успели отдать знахарке, а входить без её разрешения в комнату никто не решился.

Луиза растапливала камин пустующей до этого детской комнате, в которой наготове стояли две люльки. Роберто отыскал их в кладовой и привёл в порядок. А я радовалась, что дверь второй детской комнаты находится как раз напротив моей спальни.

Замок накрыла тревожная атмосфера ожидания.

Рожала Нарина долго, возможно сказалось то, что первое время она как могла, утягивала живот, пытаясь скрыть свою беременность. За окном сгустились сумерки, а сестрица так и не могла разродиться. Я ругала себя последними словами, что не послала в город за лекарем, боясь, что теперь уже поздно. Успокаивающий отвар не помогал, нервное напряжение нарастало.

— Девочка! — вбежала в комнату Лина. — Девочка родилась!

— Как Нарина?

— С госпожой всё хорошо, она отдыхает! Луиза забрала малышку в детскую.

Я хотела встать с кресла и сама взглянуть на сестру и новорождённую племянницу, как по ногам вдруг потекло что-то горячее.

— Ох! — я схватилась за живот.

— Воды отошли! — всполошилась Эбби. — Раздевайте её и укладывайте на кровать!

— Как? Мне по расчётам ещё неделю ходить!

— Переволновалась, голубка моя, вот и сподобилась. Да ты не боись милая, мы рядом! — нянюшка погладила меня по голове и прикрикнула на служанок, чтобы не зевали, а снимали с меня мокрое платье и укладывали в постель.

Знахарка явилась через несколько минут, ополоснула руки в приготовленном для неё тазу с тёплой водой, вытерев их поданным Груней полотенцем. Женщиной она была ещё не старой, на глаз я дала бы ей лет пятьдесят, хотя кто их знахарок знает, с их знанием целебных зелий, ей вполне могло быть и больше.

— Ну-ка, что тут у нас. Ты коленочки-то согни, вот так, вот так, милая.

Она лёгкими движениями пальцев прощупала мой живот, заглянула между ног и велела:

— Готовьте воду младенца обмывать, скоро разродиться! А ты милая дыши, вот так, вот так и тужься!

В окно заглянул жёлтый глаз луны, ночь вступала в свои права, когда я услышала пронзительный крик младенца. Моего ребёнка!

Все засуетились, забегали, а через несколько минут мне под бок сунули небольшой тканевый свёрток.

— Ты его к груди-то приложи, вот так, милая! Сын у тебя!

— Как сын? У меня же дочка должна быть!

— На счёт дочери ничего не знаю, а уж мальчика от девочки отличить могу, — засмеялась знахарка, ловко сдёрнув с младенца пелёнку и приподняв малыша прямо перед моим лицом. — Надеюсь, знаешь, чем мужчина от женщины отличается?

— Знаю… — я в шоке уставилась на гордо торчащий перед моим носом писюн малыша.

Младенцу не очень понравилось, что его оторвали от материнской груди да ещё сдёрнули тёплую уютную пелёнку. Сморщив крошечный носик, малыш завопил густым басом.

— Вон голосистый какой! — усмехнулась знахарка, снова укладывая его ко мне на грудь.

Найдя сосок, ребёнок сразу успокоился, а я принялась его рассматривать. Крошечные ушки, высокий лоб, на голове светлые завитки волос, такой маленький и хрупкий!

— Постель роженице поменяйте, да холод ей на живот положите. Ребёнка заберите — пусть отдыхает. Я к ней чуть позже зайду, а пока другую роженицу проведаю.

Знахарка ушла к Нарине, как мне потом рассказывали, у той очень долго не отходило детское место, да и сил она потеряла много. Сестре сейчас требовалось постоянное наблюдение.

Малыш заснул, Эбби забрала его, довольно ловко запеленав в пелёнку, и унесла в детскую. Меня приподняли, поменяв простынь и напоили отваром, после которого я провалилась в глубокий сон.

Проснулась, когда на небе ещё теплились бледные огоньки звёзд. В комнате царил полумрак, в кресле около кровати дремала Груня, но стоило только мне пошевелиться, как она открыла глаза.

— Леди Элена, как вы себя чувствуете?

— Пить! — попросила я.

Мне тут же сунули в руки кружку с чуть кисловатым отваром.

— Сколько я спала? — спросила я, возвращая кружку.

— Часа четыре, утро скоро.

— Как мой малыш?

— Спит, с ним Эбби и Луша. Какой он хорошенький! На вас похож! — девушка мечтательно улыбалась, верно говорят, что при виде маленьких детей почти у каждой женщины просыпаются материнские инстинкты.

— Может его покормить нужно? — всполошилась я.