Хозяйка магического склада

«Феллисплавы не обнаружены».

«Потенциальные животные-фамильяры и лекарственные растения не обнаружены».

«Источники живой или мертвой воды не обнаружены».

Вот же заладили!

Это в медицине фраза «не обнаружено» воспринимается ура-положительно. Потому что говорит о том, что никаких вредных болячек у пациента не найдено. А вот сейчас данная фраза меня совершенно не радовала.

Я смотрела то на лентфиль, а то на жемчужный камень и не понимала – кому верить.

Минерал в моей руке так ярко светился лиловым, что вариантов просто не оставалось. Либо он сломан и действует как-то неправильно, либо наш путь лежит именно на этот холм.

Вблизи местные колючие кусты напоминали чьи-то неухоженные прически с выбившимися прядями.

Лентфиль продолжал твердить про «не обнаружено», а я усиленно разглядывала местность.

Зинар же искал лучшее место для посадки, и, похоже, нашел. Мы мягко сели на самый ровный участок почвы, поодаль от ближайших колючих кустов.

Я поднялась и огляделась.

Драгорн посмотрел на меня, на камень и хмыкнул:

– А вы друг другу подходите. Ваши действия одинаково не поддаются логике.

Внутренне я была с ним солидарна. Вообразить не могла – чего такого здесь нашел камень, что так переливался лиловым и даже светился как лампочка. Уж явно не ядовитые растения, которыми питались местные ящерицы. Нечто среднее между вараном и хамелеоном.

Однако ответила я иначе:

– Мы мужской логике не поддаемся. Просто у меня-то она есть, а у тебя мужская.

– Кхм. Мужская логика! До чего дошел земной феминизм! Я бы сказал – долетел… Или в вашем фирменном стиле выразился «приехали»… – Зинар вылез и ступы и подал мне руку. Я приняла ее и последовала за драгорном.

Мы принялись медленно обходить местность, в поисках того, на что так яро указывал жемчужный камень.

– Тебе никто не говорил, что мужчина рядом может быть крайне полезен. Например, в кого ты вонзала бы свои шпильки? Как не в меня? Не уверен, что другие местные жители стали бы это терпеть. А?

Зинар упорно и неуклонно гнул свою линию. А я уже не знала, как и парировать. Потому что, на самом-то деле, что-то чувствовала к этому гаду. Но мне дико хотелось спокойно во всем разобраться: обдумать, принять решения в другой обстановке. Наконец, обсудить все с сыном. А драгорн, пользуясь моим отношением, пытался форсировать события.

– Мои шпильки пошли бы к прическе любого местного щеголя! – нашлась я.

– Да что вы говорите? Хотел бы я посмотреть, как ты втыкаешь их в прически корненгов…

Я вспомнила едва прикрытые пухом головы гуманоидов, что разрабатывали волшебную древесину.

– Ха-ха-ха! – произнесла с картинно-наигранной интонацией.

– Ха-ха-ха… бе-бе-бе… А все кандидаты наук с Земли так выражаются? Или некоторые еще знают слова из пары-тройки слогов?

– Эти звуки запикивают у нас мат! – с вызовом ответила я.

Зинар усмехнулся.

– Один один. Вот видишь, как мы друг другу подходим.

– Я уже говорила – у меня ребенок!

– И ему нужно мужское воспитание.

– А вот ха-ха-ха!

– Как часто ты ругаешься матом… Жизнь, видимо, была тяжелой…

Шутливо-настырная пикировка с Зинаром немного скрашивала наш поход в никуда. Мы бродили мимо кустарников, осматривали камни, цветы. И пока ничего не нашли. Но жемчужный камень продолжал ярким сиянием убеждать, что мы прилетели на место.

Да что за черти клетчатые?

Он издевается, что ли?

Впрочем, камень мне вручил склад. А в его магии и хорошем ко мне отношении сомневаться пока не приходилось.

Внезапно жемчужный камень полыхнул так, что у меня на секунду в глазах потемнело. И даже светлые пятнышки заплясали в поле зрения, меняясь местами и прыгая туда-сюда.

Я проморгалась и притормозила.

Зинар остановился тоже.

Мы стояли возле густых колючих зарослей.

Я попыталась отойти – но камень стал светиться как прежде, то есть не до ряби в глазах любого, кто на него покосится.

– Кто полезет в колючки? – спросила я, кивая на куст.

– Та, что не признается, что мужчина ей нужен! – выпалил Зинар.

А он не сдавался. Не удивительно, что мы убедили этих гадов на границе, что на Харагвай нападать не стоит. Этот драгорн может убедить жителей пустыни, что им просто необходимо купить побольше крема для искусственного загара.

Я покосилась на Зинара. Молча, с осуждением, какое только могла выразить взглядом и лицом.

Драгорн покачал головой.

– Умеешь убедить. Давишь прямо жестко! Бескомпромиссно!

И прежде, чем я нашлась, что сказать, боевик бодро полез в кустарник.

Без перчаток или чего-то еще. Послышался хруст, треск, будто медведь продирался сквозь густой бурелом.

В мою сторону полетели ругательства, смешки и какие-то находки.

Камушек, на который жемчужный минерал не среагировал, перья разных птиц, какой-то цветок. И как он там вообще очутился?! Посреди нецветущих кустарников, усыпанных колючками?

Неожиданно в меня почти угодила сброшенная шкура змеи. Довольно большой, по всей видимости, как минимум, размером с анаконду. Она переливалась оранжевым и золотистым. И выглядела очень красиво.

Я даже не сразу поняла, что сияет не только шкура – но и жемчужный камень.

– Нашла! – воскликнула я.