Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки (СИ)

Оркестр летнего дождя. Шум накатывает волнами с разных сторон, то ослабевая, то снова усиливаясь, одновременно однообразный и непредсказуемый. Но самое необычное всегда наступает в конце, когда ливень постепенно затихает, оставляя за собой странные шорохи и глухие перестуки капель.

Это здесь или в воспоминаниях?

В тот день тоже шел дождь.

Олли вошел в избу, на ходу снимая шлем. Пришлось сильно пригнуться и развернуться боком: для сохранения тепла дверной проем был сделан узким и низким. Проходить вглубь не стал: со скафандра тут же натекла лужа. Лежавший возле очага Ящер поднял морду и посмотрел на гостя выпуклыми немигающими глазами. И на улице, и в единственной комнате было темно. Едва заметные язычки пламени на тлеющих углях вместе с приглушенным холодным светом от экранов и голограмм обводили каждый предмет в комнате красным и синим.

- Как там? - поглощенная работой Агата даже не обернулась от терминала.

- Корабль продолжает проваливаться. Нетипичные квантово-гравитационные возмущения фиксируются все так же на трехстах километрах. Макропроявления начинаются в сотне километров от эпицентра, но по всем признакам затухают.

Что делать, если вы потеряли контроль над сверхмощной энергоустановкой, способной гнуть само пространство? Связи с Метрополией нет, передатчик не работал с момента выхода из пузыря Алькубьерре. То, что выглядело как незначительная поломка, оказалось первым симптомом страшной беды. Собрать другую энергостанцию достаточной мощности нельзя: разрушающийся ДМЗ повреждал все сколько-нибудь крупные квантово-гравитационные генераторы в округе. Единственное решение, которое видел главный инженер Олифер О’Донохью, - это управляемо разбить космический город о тяжелую каменную планету. В системе их две, но к тому моменту, как он смог убедить руководство экспедиции принять его план, вывести корабль из гравитационной ямы Вудвейла стало невозможно. И вот теперь им предстояло жить на том же шаре, куда упал комок взбесившейся гравитации в броне из всех элементов таблицы Менделеева.

Агата наконец оторвалась от экранов и раздраженно обернулась. Ни до, ни после тех дней Олли не видел ее такой напряженной и такой резкой. Агату не волновала гравитация, только уровень ионизирующего излучения в районе крушения, но вместо вопроса она лишь приоткрыла рот. Затем поджала губы. Увидела очередную опухоль на его лице. Олли тоже ее видел: нависла над левым глазом и мешала смотреть.

Агата вздохнула. Встала, направилась к лабораторному столу.

- Радиация продолжает нарастать, - Олли отвел глаза. Поскреб затылок. - Я думаю, нанофлуктуации стимулируют распад нейтронов прямо в ядрах и количество нестабильных изотопов растет.

А значит, растет радиоактивное загрязнение.

Агата подошла к продолжавшему стоять у входа гостю. Щипцами схватила новообразование у него над бровью. Резко дернула, отрывая кусок. Сунула в пробирку. Олли ничего не почувствовал: в тканях опухоли не было нервов.

- То, что ветер это все не тащит на Убежище - чистое везение.

- Не такое уж и везение, - Олли пощупал выпуклость у себя на лбу. Бугристый упругий наплыв выступал вперед, словно зарождающийся рог, и уходил под волосы почти до середины черепа. - Здорово, что удалось не разбить звездолет к чертям, а уложить между холмами. Они неплохо прикрывают место крушения от воздушных масс с океана.

Агата поставила пробирку в холодильник, к десятку других таких же. Взяла на руки Ящера. Тот пристроил морду на локте хозяйки и свесил лапы, словно большой ленивый кот. Женщина вернулась на скамейку возле терминала. Переложила животину себе на колени. Провела рукой по переливающейся красным и синим чешуе.

- Что с куполом?

Олли резко выдохнул. В воспоминание о позднем дождливом вечере ворвался вихрь других, ярких, как осенние листья, и размытых, словно смотришь на них через запотевшие очки дополненной реальности. Пошедший вразнос ДМЗ был почти неуправляем, но они все равно до последнего пытались изменить его конфигурацию так, чтобы, проваливаясь в планету, корабль образовал над собой саркофаг из окружающих пород. О’Донохью не помнил, что конкретно они делали. В его голове сохранились лишь эмоции горячих споров и гнетущее ощущение, что это они не звездолету, а себе собирают гроб поудобней. Хуже всего было то, что «гроб» не собирался: в итоге мощности кое-как перенастроенного ДМЗ не хватало, чтобы эффективно противостоять тяготению планеты и полностью завернуть себя в скалу. Каменные пластины под собственным весом осыпались в гравитационную аномалию, делая ее все более непредсказуемой. «Мы смогли сделать так, чтобы рана от падения корабля не была смертельной, но не нашли способа свести ее края, и она начала загнивать».