Хозяйка Мерцающего замка

– Резервацией обычно я занимаюсь, – рассказывала я, пока мы спускались в зал Отражений. – Ну, и иногда некоторые гости от Макса приезжали, но это редко. Одну из башен мы всегда держим свободной – на случай форс-мажора.

– Например, какого?

– Разного.

– Вроде группы драконов, которые нагрянут нагадано-нечаянно, когда их никто не ждёт, да ещё и уходить не собираются?

Кострик хмыкнул, а я усмехнулась и спросила:

– Пункт о том, чтобы мы в «Мерцающий Замок» драконов не пускали, теперь отменишь? Своим вторым приказом, я имею в виду.

Снова издал этот странный звук: что-то среднее между негромким покашливанием и коротким смешком.

– Посмотрим, я пока ещё не решил.

И вдруг неожиданно:

– Не знаешь, кому могли понадобиться твои фальшивые похороны?

– О. То есть теперь ты уже не считаешь, будто я во всём этом замешана?

– Не считаю.

Мы спускались по узкой винтовой лестнице и, к счастью, не было никакой возможности видеть во время разговора лицо собеседника. Я лишь поэтому и повела Кострика окольными путями, не воспользовавшись лифтом, ибо от одной мысли, что я окажусь с ним наедине в закрытой кабине подъёмника, становилось дурно.

– А что так?

– Подумал и понял, что погорячился с выводами.

Подумал он. Ха! Думать надо было раньше, до того, как претензии мне выставлять. Я, видите ли, стерва у него! Да он сам козёл, каких свет не видывал. Или баран. Ящерица бессердечная с холодной кровью и мозгом размером с горошину.

– А я тоже подумала.

– И?

– И не уверена, что тебе стоит верить. Вот позвоню Мотьке, узнаю, что ей об этом известно, а потом уже разговаривать можно.

За спиной отчётливо послышался зубовный скрежет, и он стал единственной реакцией Кострика на мои слова. Правда у меня в затылке закололо, и под ложечкой, и ещё внезапно захотелось обернуться, прижать этого недодракона к стене и потребовать ответа. За всё.

Вдох. Выдох-выдох. Вдох.

Последний поворот – и мы ступили на каменный пол зала Ожидания.

Первые владельцы Замка – он ведь не всегда был отелем, построенный ещё в Средневековье, он служил домом не одному поколению знатных господ и вельмож – использовали это помещение в качестве холодильника. С зимы забивали прилегающие к залу комнаты снегом и льдом, тем самым понижая общую температуру до 2-5 градусов. А стены были такие толстые и так глубоко расположены, что эти зимние запасы, бывало, не таяли до нового снега.

Сейчас в тех комнатах хранился инвентарь и необходимая для настройки Отражений техника, а в зале всё равно было очень холодно.

– У нас есть одна групповая арка, – продолжила я вводить в курс дела Кострика. – И четыре индивидуальных перехода, но о подробностях тебе пусть лучше Матеуш расскажет.

Странно улыбаясь, парень оглядывался по сторонам. Наклонился, зачем-то потрогал кончиками пальцев пол.

– А почему не ты?

– Потому что это его вотчина.

Я пожала плечом.

– М-да? А мне послышалось, что ты закончила обучение и можешь работать навигатором.

– Могу, но…

– Но не хочу? – Кострик улыбнулся. – А может, тряхнём стариной? Ты и я.

– Я…

– Когда там эти вампиры прибывают? Завтра? Вот мы с тобой их и встретим. А Матеуш пусть чердаками займётся. Проверит фильтры на окнах и всё остальное. Не мне его учить.

Пришла моя очередь испытывать прочность зубной эмали.

– То есть ты хочешь, чтобы завтра утром я была здесь и открывала групповую арку для вампиров?

Кострин кивнул.

– В униформе?

– Тебе приказ в письменном виде выдать?

Покачала головой. Ох, чувствую, вторник будет еще хуже понедельника. Не для меня, для моего нового босса. Вампиры – они, конечно, не инкубы, на провокационно одетых дам с неоригинальными намерениями не бросаются, но у них же капуза, им же ничего нельзя… Уже боюсь представить степень их ярости… А уж степень ярости руководителя их группы…

– Зачем? И так всё понятно.

До конца рабочего дня Кострик ходил за мной, как привязанный, даже на время обеда не оставил в покое, а мне, между прочим, из-за него кусок в горло не полез. Поэтому нечего удивляться, что шести часов вечера я ждала, как христиане ждут второго пришествия Христа. А едва дождавшись, со свистом умчалась в свои покои.

Кострин попытался было и тут увязаться за мной, но я захлопнула дверь перед его носом, решительно отрезав:

– Не в этой жизни.

Целый час было тихо, а потом телефон, который я за день измучила своими попытками дозвониться до Макса или Мотьки, звякнул первым принятым сообщением: «Нам всё равно придётся нормально поговорить».

И вторым: «Мы не с того начали».

И третьим: «Это моя вина, но поговорить всё равно надо».

– Пошёл ты! Пошёл ты…

Я не стала задаваться вопросом, откуда у Кострика номер моего мобильника, и ежу понятно, что в личном деле посмотрел, и, борясь с желанием разбить ни в чём не повинный аппарат о стену, открыла Мотькин контакт и быстро настрочила пару предложений, общий смысл которых сводился к тому, что если она не войдёт немедленно в Skype, чтобы кое-что мне объяснить, то я не постесняюсь позвонить её маме и рассказать о том, где её любимая Матильдочка прячет сигареты и что последние выходные мая она провела далеко не в «Мерцающем Замке».