Хозяйка Мерцающего замка

– Предсказали им… – пробурчала вторая акушерка, Наталья. – А узи сделать не пробовали?

– Не девочка, – осипшим от страха голосом повторил Роман и беспомощно оглянулся на порог, где топтался Шима, явившийся на крик младенца. На воротнике его свитера было большое влажное пятно… Кажется, кормящая… хм-хм… мать активно готовилась к тому, что ей предстоит сделать. – Но мужская кровь ведь не подходит.

И после этих слов все вампиры – все три, – что находились в комнате, аовернули в мою сторону головы. Хотя нет, вру, самый маленький  не просто повернул, он еще и жалобно-жалобно заплакал.

Блин!

– Рассказывай, что надо делать, – процедила я. – И только попробуй заикнуться о награде!! Я тебе сама всё забетонирую после этого!

– Ром? – И без того бледная Этэль после моих слов прямо-таки позеленела от тревоги. А всё потому, что я сначала говорю, а потом думаю. – Ром, что ты сделал?

– Да ничего я не делал! – Откровенно психанул вампир. – Не влиял, не угрожал, не шантажировал даже. Наоборот, пообещал награду за участие. Мышка моя единственная, я…

– Ты же мне слово давал, Ром! Что никогда, ни одного человека больше не станешь…

– Да не делал я ничего! – Герцог растерянно всплеснул руками. – Варвара, ну хоть ты ей скажи!

Я мрачно посмотрела на вампирскую чету. У них только что ребёнок родился, а они ссору затеяли… Дивный народ, хотя мы все тут на таких нервах, я и сама бы с большим удовольствием с кем-нибудь поцапалась.

– Скажу, – недовольно буркнула я и подошла к постели Этэль. Малыша у неё забрали, чтобы как следует вымыть, и я меркантильно подумала, что вымыть тут нужно не его одного, но и мамочку, и постельное, а матрас, хоть девочки из хаускипинга и постарались максимально минимизировать потери, и вовсе придётся отнести на помойку. – Не знаю, в чём ты там подозреваешь Романа, но я и в самом деле хочу накормить вашего малыша, Этэль. Правда. Сама хочу. Не нужно в каждом нашем поступке искать подтекст, пожалуйста. Мы с Шимой совершенно бескорыстны в своём желании помочь…

Тут я немножко солгала, пожалуй. Потому как о репутации «Мерцающего Замка» где-то на уровне подсознания я всё же вспоминала. Но это было уже неважно, потому что где-то одновременно с моими последними словами Этэль снова болезненно застонала.

Клянусь, от мысли, что, возможно, сейчас после неожиданного мальчика из… из… В общем, Этэль сейчас поднатужится и родит весьма ожидаемую девочку, в глазах у меня потемнело. На счастье, Зузка, посовещавшись по Skype, бодро оповестила:

– А сейчас будет выходить послед.

Нет, это точно не для меня! К счастью, Роман был того же мнения, поэтому мы, заручившись молчаливым согласием матери, взяли чистенького малыша, завёрнутого в белоснежную наволочку с логотипом отеля – вампир взял, я к этой миниатюрной крохе даже прикоснуться боялась, – и вышли в коридор.

Шима, и не думая скрывать своей радости по случаю, что ему не придётся быть вампирским донором, горной ланью скакал впереди нас, будто я сама вход в «Сто третий» номер не нашла бы! А когда он нас всё же оставил наедине, повернулась к Роману и проворчала:

– Ну? Что делать надо?

Герцог достал из маленького кармашка, вшитого с внутренней стороны его жилета, небольшой серебряный ножичек, по форме напоминающий коготь какого-то хищного животного, и протянул его мне.

– Ты должна сделать надрез на запястье. Сама. Прости, если это проблема.

– Пфф!! Ерунда какая! – рассмеялась я, выхватывая нож из рук вампира, и только когда его лезвие прикоснулось к моему запястью, на самом деле поняла, за что извинялся Роман. Оказывается, порезать себя саму, специально и до крови, не так-то и просто.

К счастью, у меня был очень хороший стимул в лице одного надсадно рыдающего младенца, поэтому я, затолкав поглубже все свои многочисленные фобии, полоснула по руке предложенным орудием, а когда на коже запястья выступили первые капли крови, и ещё до того, как жадный до еды вампирёныш успел их слизать с моей руки, Роман издал странный звук, будто он слюной подавился.

– Всё нормально? – я с трудом оторвалась от сосредоточенной мордочки получающего свою первую еду младенца (он был умильно серьёзным и важным, и таким сладким, что я с трудом удерживала себя от слюнявого «мимимикания»).

– Святая ночь! Ты.. – герцог провёл языком по своей верхней губе. – Ты… сама. Сама ведь согласилась? Я же не…

– Ясное дело, что сама, – недовольно пробормотала я и костяшками пальцев свободной руки погладила бархатистую щёчку младенца. И чего это я  сдуру решила, что он уродливый? – Есть какие-то сомнения?

В висках на секунду заболело так, словно мне кто-то голову консервным ножом попытался вскрыть.

– Нету, – ответил Ромка, отводя глаза. – Пахнешь ты… сладко очень. Не возражаешь, если я оставлю тебя минут на сорок-шестьдесят? Малыш много крови не возьмёт сейчас – заснёт. Но для его полноценного магического развития просто жизненно необходимо твоё неотлучное присутствие  в течение первых суток после рождения.

– А твоё?