Хозяйка немагической пекарни

Рейнард дожидался девушку в каменном коридоре. Неужели он все эти часы провел здесь? Однако, когда дверь наконец отворилась, он даже взглядом не дал понять, что разговор продлился слишком долго.

Адриана склонила голову, чувствуя, как у нее опять загорелось лицо.

— Я забыла о времени. Простите.

— Все в порядке. — голос мужчины звучал мягко, совсем не так, как в зале суда. — Кто-то же должен был рассказать осужденной, что ее ждет. Дальнейшее зависит исключительно от девицы.

Почему-то то, что Джей больше не называли — «леди Гаренсон», царапнуло слух.

— Надеюсь, пекарня устоит. — Адри чуть запнулась. Ее беспокоило, поладит ли новая пекарша с Таяной? Но об этом девушка говорить не стала. Случись что, она все равно не оставит свою помощницу.

— За ней присмотрят. — по губам Рейнарда скользнула едва уловимая улыбка и скрылась в отблеске глаз. — Виконтесса… Граф Таллес решил заранее предупредить супругу о вашем возвращении, поэтому он не так давно отбыл. Но по его просьбе, если конечно не возражаете, до дома вас сопровожу я.

* * *

Выйдя из кареты, Адриана с нежностью оглядела каменный особняк. На миг ей даже показалось, будто ничего не было. И она просто приехала из Магического института в выходной день.

Простившись с Рейнардом, девушка медленно поднялась по ступеням и, чувствуя, как гулко колотится сердце, толкнула дверь…

Зал первого этажа был точно таким же, как и в день ее отъезда. Все те же круглые столики, тяжелые шторы и обволакивающий со всех сторон уют. Единственное, что изменилось — тут больше не пахло цветами.

Задержавшись на пороге, Адриана сделала глубокий вдох. На нее вдруг с отчетливой ясностью накатило осознание — все прошло. Она действительно дома.

Будто не было никаких невзгод. Будто не существовало пекарни…

— Моя девочка… — из кресла поднялась бледная, худощавая женщина — Феред сказал, что ты скоро вернешься… И вот… ты тут.

Марида явно пыталась справиться с собой, но Адри без лишних слов заключила мачеху в объятия. Пусть это против правил и этикета, но в их доме и прежде, далеко не всегда соблюдались церемонии. Куда важнее было живое тепло.

Наконец, женщина нашла в себе силы отстраниться, и прижала платок к губам.

— Отец у себя. Ты же знаешь, он никогда не выказывает чувств, дай ему немного времени.

— А мальчики?

— Они прибыли вчера. — мачеха промокнула прозрачные капли в уголках глаз. — Но я не нашла в себе сил сообщить…

Ощущая себя, словно в тумане, Адриана двинулась к лестнице. Ей хотелось одним духом взбежать по ступенькам, и в то же время, отсрочить долгожданный момент. Она догадывалась, что это Рейнард позаботился о том, чтобы братья были сегодня дома. И от этого понимания на душе становилось тепло.

Адри не помнила, как поднялась на второй этаж, и остановилась только напротив знакомой до боли комнаты. Наверное, следовало постучать, но взгляд уже сам собой коснулся двери…

* * *

Валер рассеянно смотрел на перо, которое небрежно скользило по бумаге, то и дело оставляя кляксы. Димир перелистывал книгу, даже не вникая в содержание строк.

— Тебе не показалось, ма была сегодня какая-то странная?

— Она давно такая. — парень потрогал пальцем каплю чернил. — Может расстроилась, что нас отправили домой?

— Но мы ведь ничего такого не сделали! — возмутился Димир. — Она просто думает о…

— Не надо! — поспешно остановил его брат. — Знаю, ты тоже скучаешь, но я все еще не готов об этом говорить. Если бы мы тогда не уехали… — он осекся на полуслове, глядя, как открывается дверь.

* * *

Адриана шагнула через порог, с чувством, с которым входят в холодную воду. Братья сидели за учебным столом. Повзрослевшие. С уставшим видом. Такие родные.

Валер поднял взгляд, и на бумагу, пронзительно скрипнув, упало перо.

— Мальчики…

Димир медленно повернулся, выронив книгу.

— Адри⁈

Прошло немало времени, прежде чем они смоги успокоиться. Стискивая зубы, братья упорно прятали друг от друга покрасневшие глаза. Адриана тоже чувствовала, как при попытках сказать хоть слово, у нее болезненно сжимается горло. Все-таки, за последние дни выдалось слишком много слез.

— Мы думали… — Валер запыхтел, и крепче вцепился в ее руку.

— … когда вернулись, нам сказали, что ты… — Димир не то кашлянул, не то всхлипнул, и тоже замолчал.

Девушка закусила губу. Как же жестоко было с ее стороны отсиживаться в пекарне, и даже не попытаться дать о себе знать. Все прежние соображения, на фоне горя семьи, выглядели просто жалко.

Да, она тосковала. А что пережили близкие, которые даже не знали, что она жива? Старший из близнецов ссутулился, и уткнулся лбом в ее плечо. За время разлуки братья успели подрасти на полголовы, но оба сейчас ощущали себя совсем маленькими.

— Я так скучала. — высвободив руку, Адриана погладила по волосам Димира. Тот зажмурил глаза.

— Мы тоже…

* * *

«Воскрешение» юной леди Таллес могло бы заметно всколыхнуть высший свет… если бы девушка была, как полагается, представлена. Но так, как ее почти не знали, обсуждений не набралось даже на полноценную сплетню.