Богомол наблюдал за тем, как Джелина снова и снова перечитывает письмо. Слёзы текли по её щёкам. Она утирала их рукавом, но это не помогало. Всхлипы и рыдания от нахлынувших чувств заполнили ненадолго старый металлический фургон. Весь этот хлам гасил звуки боли, а Большой «Ж» пытался понять, почему человеческое создание так себя ведёт. Наконец, Джелина перестала плакать и, бережно свернув письмо, взяла чёрный футляр. Открыв его, она охнула и достала золотое кольцо, украшенное лунным матовым камнем. Джелина поцеловала его и спрятала обратно, обратив взор на Богомола.
- Спасибо за то, что сохранил. Он сказал, что я могу доверять тебе. У меня столько вопросов, что я даже не знаю с чего начать.
- Не переживай, времени у нас много. Поживёшь с моей роднёй, они приютят тебя на какое-то время. А сейчас прости, нужно отправить грузы. Когда эта планета совершит один оборот, мы сможем поговорить, а пока пойдём, я покажу, где ты остановишься.
Они покинули фургон, из которого Большой «Ж» взял пару контейнеров, и направились обратно к торговому месту, а после к жилому району, где остановилась его семья, а точнее стая богомолов.
Стая богомолов
При тесном знакомстве жилище богомолов всё больше походило на тараканье гнездо. Сыро, душно, темно и тепло. Спали они целыми циклами, особенно долго после внушительной трапезы, на широких ремнях или верёвках, расправляя крылья, всегда брюхом и головой-треуголкой вниз. Конечно же, у них не было обычных человеческих кроватей, так что Джелина устроилась в небольшой каморке с люком на потолке, расстелив матрас на полу. Всю ночь они свистели, стрекотали и щёлкали челюстями, особенно дети одного из братцев Большого «Ж». Но изнеможение вскоре взяло верх и, укрывшись коричневым одеялом, Джелина проспала даже дольше чем её новые друзья, изредка вставая утолить жажду.
Толчки в спину разбудили. Два стрекочущих приятеля поменьше – племянники Большого «Ж» нависли над Джелиной, наблюдая за её вялыми движениями. Из их челюстей струйками тянулась вязкая слюна, капала на одеяло, укрывавшее потенциальную добычу, и изрядно пропитало его. Ощутив что-то мокрое и неприятное, Джелина открыла глаза и увидела хищные взгляды малышей. Она в ужасе отпрянула к углу, сев на подушку, некогда обивку от кресла пилота транспортного челнока.
- О Господи. Вы меня напугали.
- Ах вы, мерзавцы! Сколько раз можно повторять – это не еда, а наша гостья, - Большой «Ж» кинулся через комнату, кидая мешок с чем-то сыпучим в племянничков, при этом стрекотал так, чтобы и Джелине было понятно, что она в безопасности. – Угомонитесь, прожорливые недоумки!
Приятелей как ветром сдуло. Игнорируя приваренную лестницу, они вскарабкались по стенке, проделав в металлических перекрытиях арендуемого жилья многочисленные дыры, и вылезли через люк, оставив после себя много шума и мявшегося в ответе на их выходку дядю. Джелина решила не изводить его молчанием и сказала первой:
- Это им дорого обошлось бы. Хорошо, что ты вмешался.
- Да ну, что с них взять – детёныши! – почесав затылок средней лапой, где были развиты всего три хватательных фаланги, Богомол продолжил. – Телом растут быстро, а головой медленно. Прожорливые прямо как их отец в детстве. Безумствуют, если не покормить вовремя.
- О, как. Кстати, неплохо бы перекусить, - Джелина встала, её залежавшиеся косточки хором хрустнули, а затем ещё раз и ещё, пока она разминала отёкшие места. – Просто умираю с голоду.
- Пойдём, отведу тебя, а заодно и этих проглотов. Тут недалеко есть местечко, там подают еду на любой вкус в галактике. Будем надеяться, найдётся что-нибудь варианское и для тебя, - Большой «Ж» уже собрался выходить, как вдруг сказал. – Ах да, чуть не забыл. У меня тут кое-что, - Богомол прошёл обратно в жилище и через минуту принёс Джелине тонкое прямоугольное устройство с двумя кнопками, свёрнутое в браслет. - Вот, дарю.
- Но что это?
- Понимать всех и вся на этой планете. Здесь слишком много языков, чтобы знать их, а эта штуковина поможет тебе общаться.
- А как он работает?
- Тут две кнопки. Ты разберёшься, поскольку только вам гуманоидам нужны подобного рода устройства. Мне нет. Продавец сказал, что он преобразует любую речь в радиусе пяти прыжков.
- Здорово! Спасибо.