Хозяйка проклятого острова

Убранство домика было весьма скромным, можно сказать, даже бедным. Часть одной стены занимала закопченная печь, над которой сушились пучки разных трав. От печи и до противоположной стены тянулась занавеска, старая и латаная, видимо, она скрывала спальное место провидицы. Напротив стоял грубо сколоченный деревянный стол. Рядом с ним – два табурета. На одном сидела сгорбленная Рушка, а второй пока оставался свободным. На столе светила старая масляная лампа, бросая блики в темное окно.

Рушка, казалось, уже позабыла о своем приглашении. По крайней мере, она сидела, не двигаясь, разглядывая одну из заплат на занавеске.

Диана топталась в проходе, не решаясь войти.

– Садись, дочка, – наконец произнесла ведьма.

Диана вздрогнула.

Это простое обращение смутило ее. Всколыхнуло что-то внутри. Заставило сердце тревожно забиться.

Хотя чему удивляться – по возрасту Рушка наверняка годилась ей не то что в матери, даже в бабушки. Только родная мать Дианы никогда не называла ее дочкой. Да и вообще никак ласково не звала. Исключительно по имени. Такое обращение Диана слышала прежде только от папы.

Наверное, просто соскучилась по родным.

Да, потому и щемит в груди.

За полгода на острове Диана так и не смогла позабыть, что где-то есть люди, которые любят ее, скучают, беспокоятся. В Последнем Приюте ей пришлось повзрослеть, стать самостоятельной и научиться принимать решения, не оглядываясь на поддержку и помощь отца. Но одиночество прочно поселилось в душе, заставляя ее тосковать и мечтать о несбыточном.

Сейчас Диана точно знала, что собирается просить у старой пророчицы. Она опустилась на табурет напротив Рушки.

Колдунья откинула капюшон.

Лампа осветила ее лицо. Старческое, с сухой, испещренной морщинами кожей. Но не утратившее благородства и изящества линий. Никаких бульдожьих щек, мешков под глазами или второго подбородка. С первого взгляда становилось понятно, что в молодости Рушка была безумно красива. Причем той нереальной дьявольской красотой, холодной и вечной, которой грешили актрисы немого кино.

А еще у нее были молодые глаза. Два ярких голубых озера, которые пытливо впились в Диану.

Госпожа ле Блесс подняла голову.

Сердце дрогнуло, пропуская удар, и забилось в неистовом ритме.

Пару минут они молча разглядывали друг друга. Рушка заговорила первой:

– Я знаю, зачем ты пришла.

Диана удивленно вскинула брови. Она и сама толком не знала, чего же ей хочется. Ее душа металась от “хочу” к “надо” и обратно. Причем так бестолково, что желания и чувство долга перемешались, превратившись в непонятную смесь.

В ответ на недоверие, мелькнувшее в глазах гостьи, вещунья чуть улыбнулась:

– Но готова ли ты к последствиям?

– Каким именно? – хрипло уточнила Диана.

Старая ведьма пугала ее. Сморщенное лицо никак не сочеталось с яркими синими глазами и звонким голосом.

– Тем, которые не будут соответствовать твоим ожиданиям. Дай-ка руку, не бойся.

– Я не боюсь…

Губы Дианы предательски дрогнули, когда она протянула ладонь через стол. Рушка тут же впилась в нее узловатыми пальцами. Сжала, прикрывая глаза, задышала чаще, а потом вдруг согнулась и одной рукой схватилась за сердце. Застонала глухо и тяжело.

Перепуганная Диана вскочила:

– Бабушка, вам плохо? Подождите, сейчас водички налью!

Она бросилась к лавке, на которой стояло ведро с водой, схватила ковшик и только тогда поняла, что пророчица что-то бормочет.

Растерянно оглянулась.

Рушка сидела прямо, смотрела на нее, но в подернутых белой пеленой глазах вещуньи не было ни единого проблеска мысли. Ее сморщенные губы шевелились, изо рта вылетали странные звуки. Она будто силилась что-то сказать, но не могла.

У нее какой-то припадок – решила Диана. Женщина старая, может, давно уже не в себе. Зачерпнув воды, она поднесла ковш к губам Рушки.

– Пожалуйста, выпейте, вам станет лучше.

Но Рушка внезапно положила руку поверх ее пальцев и вполне внятно произнесла:

– Мне уже стало лучше. Теперь вижу, что не ошиблась.

– В чем? – Диана, нахмурившись, заглянула ей в лицо.

Глаза пророчицы прояснились и смотрели с абсолютным спокойствием, будто это не она загибалась от приступа минуту назад.

– Неважно. Ты же пришла получить амулет на счастье?

Госпоже ле Блесс не понравилось, что вещунья решила уйти от ответа. Но допытываться она не стала. Ей бы со своими проблемами разобраться.

– А вы можете дать мне такой амулет?

– Дать амулет несложно. Только, чтобы он сработал, ты должна вложить в него часть себя. Свое тело, дух и желание – самое заветное, самое неистовое. Если назовешь его правильно, оно обязательно сбудется.

Рушка отставила ковш с водой, поднялась и проковыляла к сундуку, прикорнувшему под окном, пошуршала немного, затем вернулась и положила на стол перед Дианой дешевое украшение. Нитку продолговатых бусин из светлого дерева. Спереди ее украшал деревянный диск размером с медаль, а с него спускались бахромой темные стеклянные бусины.

Диана взяла украшение. Бусины были гладкими, приятными на ощупь, а диск и вовсе показался теплым. Она провела по нему пальцем и почувствовала невидимые насечки. Будто там был выбит узор.

– Чувствуешь? – Рушка пристально наблюдала за ней.

– Да, а что это? – Диана оторвалась от разглядывания диска и посмотрела на пророчицу.

– Это то, что исполнит твое желание. Но, знаешь, обычные люди его не чувствуют и не видят, пока не активируют амулет.

– Хм… так я что, необычная? – нахмурилась Диана.

– Это ты сама мне скажи.

Гостья настороженно уставилась на вещунью.

Что старая Рушка имеет в виду? Что она, Диана, пришла из другого мира? Или…

В голове вспыхнуло воспоминание: барон Вильясс, распростертый на каменных плитах пола, и странная, непонятная, пугающая субстанция, черная как ночь, заполняющая его вены.

Вздрогнув, Диана потрясла головой.

– Значит, она уже пробудилась, – Рушка удовлетворенно кивнула.

– Кто? Что?

– Что ж, я могла бы сама догадаться…

– Да о чем вы?

– О том, что ты сделала с тем мужчиной. Не беспокойся, он будет жить, а вот ты молодец, что никому ничего не сказала. Не нужно им знать. Особенно принцу.

Диана похолодела:

– А вы откуда знаете?

– Я же пророчица, – усмехнулась Рушка. – Забыла? Жаль, что я не могу запечатать твой дар.

Госпожа ле Блесс окинула ее придирчивым взглядом.

Издевается? Да нет, не похоже. Может, все ей рассказать? Попросить помощи? А вдруг старая ведьма поможет?

– Чтобы активировать медальон, ты должна капнуть на него своей крови и подышать на него. А потом произнести желание. Вслух, чтобы духи тебя услышали, – проговорила тем временем Рушка.

– А будущее? – Диана прижала амулет к груди. – Вы можете увидеть мое будущее? Смогу ли я выбраться…. с этого острова?

Пророчица смотрела на нее, поджав губы. Смотрела долго, будто сомневалась. Потом отрицательно качнула головой:

– Нет, твое не могу.

– Почему?

– Дар закрывает от меня твою душу.

– Что за дар?

– Твоя магия.

Не веря своим ушам, Диана уставилась на провидицу.

– Это шутка?

– Такими вещами не шутят, – ровно ответила та. – Когда-то этим даром владела сильнейшая династия придворных магов Аквилении. Семья ди Антрес. Но их последняя представительница пожертвовала всей своей силой, всем могуществом, чтобы спасти то, что было дорого ее сердцу.

Диана внимательнее всмотрелась в лицо Рушки. Слишком правильно она говорит. Лесные колдуньи не могут так выражаться. В этой женщине чувствуется воспитание.

– А при чем здесь я? – Диана с опаской отодвинулась от нее.

– Дар ди Антресов передается по крови. От матери к дочери.

– Хотите сказать, что я – родня этим ди Антресам? – ошеломленно заморгала Диана. – Бред! Я вообще не из этого мира!

– Боюсь, ты ошибаешься. Но ведь ты не поверишь моим словам? – в тоне Рушки появилась странная горечь. – Зато, раз дар проснулся, ты сама все сможешь увидеть. Дай руку, не бойся. Это не опасно.

Но Диана так не считала.

– Нет, спасибо, не хочу, чтобы вас снова скрутил какой-нибудь приступ. Спасибо за медальон, я лучше пойду.

Резко встав, она шагнула к выходу. Но Рушка успела схватить ее за руку. От этого прикосновения Диану бросило в дрожь, а затем в глазах потемнело.

Вскрикнув, она пошатнулась. Все вокруг закрутилось в странном сизом дыму. А тело будто сковало льдом.

– Что… что вы со мной сделали? – просипела она, хватая ртом воздух.

– Тише! –  донесся глухой голос Рушки. – Дыши через нос. Это не трудно. Я стану твоим проводником. Смотри, что ты видишь?

– Да ничего я не вижу! – вспылила Диана и… осеклась.

Она внезапно осознала себя стоящей на пустынном берегу, окруженном пиками скал. Том самом, который уже однажды привиделся. И знакомая пещера здесь тоже была. Ее черный зев манил в него заглянуть. Что-то неведомое звало так неистово, отчаянно и требовательно, что невозможно было устоять перед ним.

Шаг… Другой…

“Иди… иди ко мне”, – звал неведомый голос, обещая воплотить все желания.

– Диана!

Она недовольно оглянулась. Кто посмел ее отвлекать?

Позади стоял Джерард.

– Не ходи туда, – услышала Диана.

Говорил определенно принц, но губы его не двигались. Он просто стоял и смотрел, причем таким взглядом, будто умолял о чем-то.

Отвечать она не стала. То, что было в пещере, манило все больше.

– Нет, стой! Туда нельзя, там опасно!

Да кто он такой, чтобы приказывать ей?

Разозлившись на его вмешательство, она почти бегом бросилась к пещере. У самого входа Джерард поймал ее.

– Нельзя! – вновь прозвучал его голос. – Остановись! Ты сама должна это сделать, никто не сможет тебя удержать!

– Вот и не надо меня удерживать! – зло выдохнула она.

С силой оттолкнула Джерарда и сама покачнулась.

Глянула вниз. Ноги окутал странный черный туман. Он поднимался вверх, обвивая ее непроницаемой дымкой, заворачивал в кокон. Вместе с ним по телу полз колючий озноб.

Диана дернулась. Но туман сжался сильнее, будто чьи-то коварные руки. А затем накрыл с головой.

Она закричала, захлебываясь собственным криком. Замахала руками. Но кто-то сжал ее плечи и резко сказал:

– Очнись!

Вздрогнув, Диана открыла глаза.

Перед ней маячило лицо Рушки. Пророчица выглядела встревоженной.

– Это просто видение, – не слишком уверенно сказала она. – Что бы ты ни увидела, это просто видение.

– Это… это мое будущее? – прохрипела Диана, осознавая, что никакого тумана нет, а она все еще находится в лесном домике и сидит на лавке.

– Это то, что может им стать.