Хозяйка Рима

— Дайте сигнал к атаке! — обернулся Павлин к своим адъютантам. — Отбросьте Сатурнина назад к холму!

Адъютанты тотчас бросились выполнять его приказ, и вскоре трубачи уже трубили наступление. Траян испустил ликующий клич. Павлин свесился с седла и схватил с земли копье.

— Ну что, вперед? — довольно осклабился Траян.

— Вы живы! — Липпий вытер круглое лицо. Был он еще довольно молод, но на вид ему можно было дать на десяток лет больше. Вокруг него суетились женщины и рабы, с ужасом глядя на двух перепачканных в крови и грязи легионеров. — Клянусь Юпитером, я уже решил, что вы погибли, усмиряя мятежников. Что ты скажешь мне, Павлин?

— Он слегка не в себе, — шепнул Липпию Траян поверх головы своего друга. — Он теперь у нас герой.

Павлин растерянно заморгал. Он действительно был жив, во что с трудом верилось.

— Мечом проложил себе путь вверх по холму к самому Сатурнину…

Несколько юных придворных Липпия с усмешкой посмотрели на новоявленного героя и, похлопав его по плечу, осыпали поздравлениями. Павлин смотрел сквозь них невидящим взглядом. Мысли его по-прежнему были сосредоточены на Сатурнине. Мысли солдата, мечтавшего о настоящем бое, а не схватке с дикими варварами… Что греха таить, он мечтал собственноручно сразить Сатурнина, однако взлетев на скакуне на холм, увидел, что тот уже сам вспорол себе живот. Сатурнин смотрел на него налитыми кровью глазами. Жизнь постепенно покидала его. Павлин пронзил ему сердце мечом, чтобы положить конец его страданиям. Когда Траян догнал своего командира, тот сидел, прислонившись спиной к дереву, а рядом с ним лежала отсеченная голова Сатурнина.

— От четырнадцатого ничего не осталось, одиннадцатый обратился в бегство. Им крупно повезет, если дело закончится для них одной лишь децимацией.

Павлин поймал себя на мысли, что с удовольствием поменялся бы с Сатурнином местами. Ведь теперь ему вновь не избежать встречи с отцом и Лепидой, так что эта битва не изменила для него ничего. Все осталось так, как было, и лишь в гуще сражения он смог на какое-то время выбросить свои тревоги из головы.

— Мы преследовали варваров по пятам, и редко кому из них удалось выбраться из реки живым…

Полная женщина в розовом платье со стоном упала в обморок. Вокруг нее тотчас засуетились рабы, пытаясь привести ее в чувство. Павлин стоял, незряче уставившись на ее полные белые ноги, пока Траян не схватил ее за руку и не оттащил прочь. Остаток дня — вернее, остаток недели — пролетел мимо него словно вихрь. Траян бросился добивать мятежные легионы. Порубленное на куски тело Сатурнина было выставлено на всеобщее обозрение рядом с дворцом наместника и брошено гнить в назидание всем нынешним и будущим узурпаторам. Везде, где Траян и Павлин гарцевали на своих скакунах, их встречало всеобщее ликование: мирные жители им рукоплескали, легионеры одобрительно стучали щитами.

— Хватит морщиться, — усмехнулся Траян. — Мы с тобой герои.

— Может, прекратишь напоминать мне об этом? — огрызнулся Павлин.

— Смешной ты человек, Норбан. Большинство людей мечтают о славе героев.

— Это ты герой. В отличие от себя я так и представляю тебя увенчанным венком и восседающим за чиновничьим столом.

— Чтобы перекладывал бумажки? — возмущенно воскликнул Траян. — Я по натуре солдат, и этим все сказано. Давай-ка мы с тобой лучше как следует напьемся по этому поводу и поищем себе девок. Или ты предпочитаешь мальчиков?

— Нет, лучше девок, — поспешил ответить Павлин.

— Послушай мой совет, — расплылся в улыбке Траян. — Может, девки и симпатичнее, но с мальчиками меньше головной боли. Не думаю, чтобы тебе захотелось…

— Нет, это не в моем вкусе, — ответил Павлин. Он уже привык к подобного рода предложениям. Добрая половина его друзей и большинство вышестоящих офицеров предпочитали своим женам юных легионеров.

— Жаль. А как насчет того, чтобы напиться?

— Вот это другое дело.

Вскоре к нему пришло письмо от отца, отправленное срочным гонцом. Один небольшой кусок пергамента, а на нем — всего одна строчка.

«Молодец, мой мальчик. Марк»

— Возненавидь меня! — крикнул он, пробежав глазами короткое послание. — Отрекись от меня, но только не поздравляй!

Он смял письмо и швырнул его в дальний угол комнаты, правда, потом провел целый час, вновь его разглаживая. Лепида не написала ни строчки.

А спустя неделю со своими легионами в Германию вошел император.

— Значит, это ты, Норбан? — Павлин внутренне поежился под пристальным взглядом Домициана. Сам он старался смотреть куда-то мимо императорского уха. — Я знаю твоего отца. Жду тебя у себя на пиру через два часа. — Затем император повернулся к Липпию. — Приведи предателей. Мы разберемся с ними прямо сейчас.

— Всех до одного, господин и бог?

— Центурионов. Рядовые легионеры будут подвергнуты децимации, но с ней можно подождать до утра. Центурионы будут казнены сегодня, — приказал Домициан и, колыхнув пурпурной мантией, развернулся и быстро зашагал через двор. Вдогонку ему бросились двенадцать преторианцев, шестеро секретарей, несколько генералов, горстка рабов и Липпий Норбан.