Хозяйка Валгаллы

С одной стороны, беда была невелика. Когда дружина Одина вступит в бой, она обязательно превратится в призрака и примчится к ним. Ведь она – богиня смерти и всегда приходит за своими людьми, где бы те ни находились. Может быть – даже на другую планету или в другую галактику. С другой – рассказать богу войны о находке она никак не могла. И это было обидно.

Вода всплеснулась, из нее вышла обнаженная крупная женщина, приблизилась к Валькирии.

– Ты можешь просто помолиться Одину. Он бог, он тебя услышит, – сказала Фригг.

– Ты уже здесь? – Вот теперь Валя изумилась по-настоящему. – Я ведь только-только поняла, что застряла!

– Будущего не изменить. Так зачем ждать? – пожала плечами русалка.

– Ты провидица! – догадалась богиня войны.

– Я сказала супругу идти с попутным ветром. Ладьи сами принесут его сюда, – ответила женщина.

– Получается, про эту крепость ты тоже знала?

– Я знаю про все поселения у воды, – ответила Фригг.

– Тогда почему не рассказала?

– О чем?

– Про крепость!

– Про какую из крепостей?

Валя тяжело вздохнула. Все же с мозгами русалки что-то было не так.

И тут с грядок к бузине бодро подбежала девка лет двадцати, присела, раскинув юбки. Увидела женщин и, испуганно взвизгнув, вскочила:

– Вы кто?!

– Беги отсюда, дура, – искренне посоветовала Валькирия. – В самую глухую чащу и в самый тайный схрон. Скоро здесь будет бойня.

– А-а-а-а!!! – С пронзительным воем девка помчалась обратно к крепости.

– Смертные глупы и самоуверенны, – сказала Фригг. – Никогда не слушаются.

Корабли великого Одина добрались до сей глухомани только через три дня, заставив Валентину изрядно проголодаться. Но когда узкие речушки запрудились от множества огромных ладей, а на луговине стало тесно от высадившихся четырех сотен воинов… Здешняя девка, наверное, сильно пожалела, что не последовала совету незнакомок.

Викентий, пренебрежительно окинув взглядом крохотную твердыню, вышел вперед на расстояние полета стрелы:

– Слушайте меня, горожане! Я Один, бог войны! Привык веселиться в потехах ратных, пирах бурных да ласках девичьих! И потому предлагаю вам, горожане, выйти в поле чистое да сразиться со мной и дружиной моей в честной битве! Либо я сам войду в ваш город и повеселюсь так, как бойцу заскучавшему полагается! А коли добра хотите, так устройте нам пир загульный, дайте медов хмельных, девок для баловства и припасов в дорогу – и клянусь, я не трону ваших стен!

В селении обитали разве что полста жителей, из них мужчин только половина. А держать оружие по возрасту мог от силы десяток. Десять против четырехсот. Поэтому ответа великий Один ждал с огромным интересом. Внезапно из-за края стены появились аккурат с десяток мужчин и с оглушительным воем ринулись через грядки на врага, размахивая копьями и топориками.

– Славя-яне! – одобрительно хмыкнул бог войны. – Никогда не сдаются.

Задумка горстки храбрецов прослеживалась без труда: убить вражеского вождя! А там, коли повезет, то и войско пришлое развалится. Поэтому Викентий громко распорядился:

– Не мешайте! Это ко мне… – и перекинул щит из-за спины в руку.

Мужчины, приблизившись, натянули луки – и стрелы часто застучали по деревянному диску. А следом последовало два тяжелых удара, заставивших щит содрогнуться.

Копья! Значит, противник уже совсем близко.

Великий Один чуть сдвинул деревянный диск, выглядывая, и взревел от боли! Прилетевшая последней короткая пика с костяным зазубренным наконечником пронзила бедро насквозь и засела в нем серединой древка.

Вытащить этот гарпун бог войны не успел – славяне заносили палицы и топоры уже в паре шагов.

– А-а-а! – Викентий прикрылся от ударов слева щитом, подставил молот под кремниевый наконечник еще одного копья, разбивая хрупкий камень в крошку, откинул голову и принял скользящий удар палицы на кожаную кирасу, зарабатывая на ней еще одну глубокую борозду. Тут же ударил излишне сблизившегося врага в висок, опять толкнул щитом влево, молотом ударил вправо вниз. И в тот же миг в горло, над верхним краем панциря, глубоко вонзилась стрела. Бог войны припал на колено – и это спасло его от второй стрелы, направленной точно в глаз. Мальчишка-стрелок уже накладывал новую стрелу. Похоже, именно он был здесь самым опасным противником. А потому великий Один от души метнул топор именно в него.

Это был миг смерти бога войны. Он стоял на колене с пронзенной ногой, без оружия, без возможности двигаться. В таком состоянии пятеро смертных без труда забили бы его топорами, порубили на куски и раскидали в разные стороны. Но славяне не ударили врага в спину. Они побежали дальше, на всю огромную армию пришельцев – и мгновение удачи было упущено.

Дружинники помнили приказ Одина «не мешать» и не стали начинать схватку. Просто закрылись – и горожане бессильно ударились в плотную, без единой щелочки, стену щитов. А бог войны, зацепившись зубьями гарпуна за штаны оглушенного врага, поймал вернувшийся боевой молот и громко напомнил:

– Ку-ку! А я здесь.