Хозяйка замка Уайтбор

Сиды очень трепетно относятся к именам. Если верить легендам, человек, узнавший истинное имя волшебного создания, мог обрести над ним неограниченную власть. Вон, Эйнон даже онемел на секунду от моего нахальства:

— Разумеется, нет!

* * *

На следующий день Робин Уэсли опять не вернулся, зато из Кавертхола пришло известие о еще двух пропавших рыбаках. Страх во мне постепенно сменялся злостью. Происшествие в Крэгги-коув неплохо меня встряхнуло. Что же получается? Пока я лелею свою меланхолию, какое-то неведомое чудище бродит по округе, нападая на наших людей?!

Я поняла, что пора. Пора мне самой браться за дело. У меня было два варианта. Первый — броситься к дяде, попросить прощения за свою опрометчивость, уговорить его вернуться и вместе подумать, как справиться с Хупером. Второй вариант — найти преступника и объясниться с Мейвел. Если ее так разгневало то, что кто-то посмел совершить святотатство в ее Лабиринте, я готова лично притащить к ней убийцу, и путь делает с ним, что захочет.

Почему-то объяснение с дядей пугало сильнее, чем с Королевой. Да и сможет ли он помочь, в его-то состоянии?! Наоборот, это я ему помогу, отыскав настоящего преступника, ведь тогда чиновникам придется выпустить Дуайта!

Ищейское чутье подсказывало, что Дуайт здесь не при чем. И я не верила, что убийцей был Кеннет. Нет, это кто-то другой, притаившийся рядом. Может, он сейчас тоже смотрит в ночное окно, прикидывая, не оставил ли улик, не выдал ли себя неосторожным словом или поступком. Накинув халат, я подсела к столу, взяла перо и составила список людей, которых следовало расспросить. Завтра же этим займусь. И начать нужно с доктора Медоуза.

Глава 17

Занятая поисками доктора, я совсем забыла о печальной необходимости присутствовать на похоронах мистера Хартмана, но мистер Медоуз сам напомнил мне об этом и даже отвез меня в церковь.

— Все равно мне потом понадобится экипаж, — сказал он, отклонив мои благодарности. — После похорон нужно съездить в Хелстон, у меня там несколько больных цингой. Эта зима для многих была тяжелой.

— Да, весной многие болеют, — согласилась я, вспомнив затхлые улицы Кречи. Больше всех, конечно, страдали бедняки… Однако бывало так, что болезнь не щадила и знатные семьи. Весной многие люди выглядели так, будто у них внезапно закончились силы. — Вам, наверное, приходится много разъезжать в последнее время?

Вопрос был с подвохом. Осторожно, окольными путями я пыталась подобраться к интересующему меня моменту. Однако Медоузу нельзя было отказать в проницательности. Понимающе хмыкнув, он ответил:

— Когда произошло то несчастье, я был в Сент-Айвисе, занимался ангиной.

В прошлом году была эпидемия, и я очень надеюсь, что этот кошмар не повторится!

Не успел я вернуться, как меня сразу вызвали в Кавертхол. Судейским чиновникам требовалось заключение врача. Тогда-то я и узнал о Хартмане… упокой Господь его душу. Ужасный случай.

Искоса взглянув на меня, он нахмурился:

— Вам не страшно сейчас жить одной в замке? Ведь ваш дядя, насколько известно, еще не вернулся? Я могу поговорить с миссис Трелони… или с миссис Полгрин, чтобы вы у них погостили.

Меня не обрадовала такая перспектива. Под одной крышей с Эйноном я могла бы чувствовать себя в безопасности, только напихав железных гвоздей под подушку.

— Что вы, не стоит беспокойства! Мистер Уэсли должен вернуться со дня на день.

— Не понимаю я его. — Доктор Медоуз досадливо покачал головой. — Стоит ли так хлопотать о каком-то контрабандисте?! Если даже этот человек не убивал мистера Хартмана, то наверняка прикончил кого-нибудь другого или учинил еще какое-нибудь непотребство!

— Дуайт не убийца! — возразила я резче, чем собиралась. Чарльз Медоуз просто не понимал некоторых вещей. Для него старый рыбак был человеком другого круга, из тех, о ком не следовало особенно беспокоиться. Да, Медоуз лечил бедняков в деревнях, причем некоторых даже бесплатно, но вместе с тем считал их ниже себя, и мне это не понравилось.

— Кроме того, его участие в контрабанде еще не доказано!

Неизвестно, к чему привел бы наш разговор, но в этот момент из тумана вынырнул шпиль деревенской церкви, возле которой виднелись темные фигуры людей, тоже пришедших проводить Джереми Хартмана в последний путь. Я пристыженно умолкла.