Хозяйка жизни, или Вендетта по-русски

– А вот у тебя они, смотрю, расшатались, – заметила Марина, мягко отстраняя его руки и направляясь к креслу. – Давай присядем, а то от твоей бурной реакции что-то у меня ноги подгибаются.

– Так, может, по стаканчику? – предложил он, потирая ладони и направляясь к бару. – Слушай… так Ветка в курсе была, что ли? – вспомнил Бес, остановившись. – И… значит, это к тебе она моталась в Англию, тихушница?

– Ко мне, – кивнула Марина. – Но ты не ругайся – ведь она не могла тебе сказать. Никто не должен был знать.

– Да! – покачал головой Гришка, доставая бутылку водки и бутылку текилы. – Ну, сварганили вы легенду! ФСБ отдыхает! И Хохол – ну, сука, артист! Такую тему прогнал – я аж из себя вышел! Я ведь пацана вашего забрать хотел, предлагал ему – усыновлю, мол, у тебя баба молодая, родит тебе. А он ни в какую, уперся рогом – отвали, мол, и все тут! Ветка! – заорал он неожиданно, и Марина поморщилась:

– Что ж ты орешь-то все время? Ребенок ведь спит, второй раз говорю!

– Да, все забываю, – признался Бес. – Никак не привыкну, вроде и давно уже, а все никак.

Появилась Виола, бледная и напряженная, опустилась в кресло и сжала руки. Бес посмотрел на нее ласково и проговорил совсем другим тоном:

– Не волнуйся так, не надо. Все выяснили, все понятно. Ты умница у меня – умеешь язык за зубами держать.

Ветка вымученно улыбнулась, но не расслабилась – она знала, что самое тяжелое еще впереди. Бес указал взглядом на бутылки и попросил:

– Организуй на стол, там ведь Дарья наготовила. То-то я думаю – что это за праздник сегодня у нас – жратвы, как на Пасху? А тут вон что!

Ветка ушла на кухню и через несколько минут вернулась с подносом, полным тарелок с закусками, расставила все на столе и снова села в кресло, взяв сигару. Марина тоже закурила, рассеянно наблюдая за тем, как Бес наливает текилу ей, а себе и Ветке – водку. Отметила и то, что от привычки пить из граненого стакана он так и не избавился, налил по рубчик.

– Ну, бросайте курить, давайте махнем за воскрешение, – предложил он, беря стакан в руку. – Ну, учудила ты, Наковальня! До сих пор у меня руки ходуном ходят, вон, глянь!

Марина не отреагировала, взяла стаканчик с текилой и насмешливо посмотрела на подругу:

– Ночевать у вас останусь, боюсь, что в город уже не доеду.

– Тебя гонит кто-то, что ли? – удивилась Виола.

– Посмотрим, – уклонилась Коваль. – Ну, пить-то будем или как?

Она уже поняла, что сегодня разговаривать с Гришкой бесполезно, а потому лучше расслабиться и стряхнуть усталость. Напиться и отключить мозг, если это удастся. Ветка напряженно поглядывала в сторону подруги, не понимая, почему та молчит и ни слова не произносит о Хохле, однако спрашивать не решалась.

Бес, отошедший от шока, настроился на благодушный лад, да и пара стаканов водки дала о себе знать. Он оживленно рассказывал о прошедших выборах, о том, с чем ему пришлось столкнуться на посту мэра:

– Ты прикинь, какая тема – воруют вагонами, и никто не сел! – возбужденно говорил он, похрустывая соленым огурцом. – И главное – никто ведь не просит, все идут и несут добровольно! Надо землю – несут бабло, надо в какой-то проект попасть на бюджетные средства – тоже несут! Кругом все повязаны и помазаны.

– А тебе это нравится, я смотрю? – поинтересовалась Марина, поддев ломтик лимона с блюдца.

– Да не то чтобы… Но прикольно, – признался Гришка, снова берясь за бутылку. – Я ж и не знал, что оно так бывает. Все ведь верим, что власть – она честная, что за нас. Да ни фига не за нас – за себя она, только за себя, за свой карман.

– Открыл Америку, – фыркнула Марина.

– А у вас там не так, что ли?

– У нас – нет, – подтвердила она, насыпая соль на тыл кисти и выдавливая несколько капель лимонного сока. – У нас за взятку сажают, лишая всего-всего. И потом фиг ты к государственной службе даже на сто футов приблизишься. Нет, у нас за места держатся… – и осеклась, словно услышав себя со стороны.

«У нас…» Оказывается, что за три года она успела привыкнуть к мысли о том, что ее дом теперь там, в Англии, в Бристоле. И говорит об этом даже сейчас, находясь в родном городе. Как будто вычеркнула из своей жизни годы, проведенные здесь.

Ветка тоже поняла, о чем сейчас думает ее подруга, а потому пересела на подлокотник ее кресла, обняла за плечи:

– Не надо… Твой дом и здесь тоже, мы тебе всегда рады. Если надумаешь переехать обратно – всегда есть, у кого остановиться. Да и коттедж мастифовский Колька не продал, ремонт сделал, содержит его в полном порядке.

– Это хорошо, – отозвалась Марина, отправляя в рот текилу и слизывая с руки соль с лимонным соком. – Но такое соседство мне не нужно. Вернее – не мне, Кольке. У него семья, ребенок, а рядом со мной, как на пороховой бочке. Не хочу чувствовать себя виноватой, если что.

– Тебя здесь никто не тронет, покуда я у власти и «при власти», – вмешался Бес. – Черных больше нет, а те, что есть, чихнуть боятся. Постарался твой отморозок Жека на славу – до сих пор легенды ходят.