Хозяин

Эта милая женщина начинает утомлять и раздражать, а еще я устала врать, но так надо. Так, уже седьмой раз, и это пятый город, даже название его не запомнила.

– Хорошо, Елена Борисовна, раздевайтесь, сейчас осмотрим вас, сделаем необходимые процедуры, все будет хорошо.

В частных клиниках все обычно проходит гладко, вопросов задают мало, отрабатывают свои деньги, а в этой слишком дотошная доктор попалась, глаза у нее добрые, давно такие не встречала у посторонних.

У меня другое имя. Лиана Устинова в прошлом, теперь я для чужих Елена Чередова, двадцати лет, уроженка города Смоленска. Это была моя пятая легенда о пожаре, после нее все сочувствуют и не задают вопросов.

Пока меня осматривали, взвешивали, измеряли, малыш вел себя хорошо. Но как только включили аппарат УЗИ, начал капризничать.

– Какой резвый мальчик.

– Мальчик? – переспросила, так всегда, словно первый раз услышала, кто будет, до сих пор не веря. А ведь уже шесть месяцев нашему с Муратом мальчику, но только папа его так еще и не видел, и не слышал, как бьется сердечко.

По моим подсчетам я забеременела в нашу с Муратом первую встречу, ту самую, когда я пришла продавать себя. Мне, совсем неопытной девушке, было не понять, что презерватив порвался, а Мурат и не заметал.

Потом его дом, но это уже не судьба вела, а Ренат, мужчина преследует свои цели и мне в разы волнительные знать, что отцу моего ребенка угрожает опасность.

Сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони, не буду плакать, я сильная, Мурат сам это говорил. Да и Вартан постоянно повторяет, словно от этого я стану еще сильнее. Но я так устала быть такой, мне недавно исполнилось двадцать лет, я непонятно в каком городе, неизвестно что будет дальше. Но я живу, дышу и не плачу ради моего, нет, ради нашего мальчика.

– Да, очень шустрый. Так, ну все, все, футболист, успокойся, никто маму не обижает. Защищает вас, настоящий мужчина.

На глаза невольно наворачиваются слезы, я вижу на мониторе его головку и, может быть, ручки, такой красивый, любимый мальчик. Он еще не сделал свой первый вдох, не издал первый крик, не посмотрел на меня, а я уже люблю его больше жизни.

– Богатырь такой, наверное, папа крупный.

– Да, – вырывается, но я тут же прикусываю губу.

Нельзя говорить о его папе, упоминать, произносить имя. Нельзя жить в городе, общаться с посторонними, много находиться на людях. Я люблю Мурата, что бы между нами ни происходило в прошлом, но пока только до боли, до невыносимой тоски, что не могу видеть его, дотронуться, чувствовать, даже слышать голос.

– Одевайтесь, все хорошо, малыш развивается в пределах нормы, прибор может ошибаться, есть небольшая погрешность, но у меня глаз наметан, двадцать восьмая неделя. А вы, Леночка, должны хорошо питаться, энергия нужна не только малышу, но и вам.

Вот как раз питаюсь я хорошо, только нет аппетита, Вартан, что только не готовит, как только ни изощряется, заставляю себя есть чуть ли не насильно. Малыш родится в марте, я знаю, если все будет хорошо, если все пойдет по плану… если… если – слишком много этого слова.

Поблагодарив доктора, оделась и вышла из кабинета, прошла по пустому коридору до туалета, закрылась, повесив сумку на специальный крючок. Открыла воду, руки дрожали, напряглась, словно в предчувствии чего-то нехорошего.

Последнее время так было часто, я больше накручиваю себя, мысли разные, но я гоню плохие. Посмотрела на себя в зеркало, пригладила волосы, они отросли, приходится собирать их в хвост. Я стала взрослее хотя так и не скажешь, улыбнулась, но вышло не очень, малыш толкнулся, погладила живот.

– Все, зайка, все хорошо, я больше не буду. И с папой все хорошо, мы скоро будем вместе.

Одернула теплую широкую кофту, вышла из туалета, спустилась на первый этаж в холл, народу было немного, машинально осмотрела всех присутствующих.

Вартан так учил: где бы ни была – запоминать, кто рядом, не заговаривать с незнакомцами, быть осторожной. Надев пуховик, шапку, укутавшись в широкий шарф, вышла на крыльцо, обошла здание, на парковке у соседнего кинотеатра ждал Вартан на неприметной серой машине с грязными номерами.

– Девушка, девушка, постойте!

Напряглась, внутри все похолодело, по инерции прикрыла живот руками. Мужской голос, скрип снега за спиной, медленно оборачиваюсь.

– Вы варежку обронили.

Молодой человек в распахнутой синей куртке протягивает мне варежку, он улыбается, щурит глаза от яркого солнца, светлые волосы, молодой. А я словно вросла в тротуар.

– С вами все в порядке? Вам плохо? Вас проводить?

– Все хорошо, спасибо, не стоит.

Беру свою варежку, странное ощущение, нет, я не могла его видеть раньше, по большому счету и негде, но что-то ускользает, что-то важное.

– Спасибо.

Продолжаю путь к парковке, и не дойдя пары шагов до машины, оборачиваюсь, но молодого человека уже нет.

– Что случилось? – Вартан начал не с того вопроса, обычно после моего посещения женской консультации он интересуется малышом.

– Ничего, варежку чуть не потеряла.

– Можно ехать?

– Да.