Хозяин

– Не буду я с тобой ни во что играть! – заявила она.

– А чего? – удивился я. – Хорошая игра.

– А в доктора и пациентку ты сыграть не хочешь?!

– Не-е! – я усмехнулся. – В эту чухню я с тобой уже играл. Давай лучше в «Поле чудес». Я буду Якубович, а ты – финальной тройкой игроков. Я буду задавать тебе вопросы, а ты мне на них отвечать.

– Размечтался. Не буду я тебе ничего отвечать.

– Спорим, будешь?

– Пошел ты, педрило!

Я человек терпеливый. Я, помнится, даже к зубному врачу несколько раз хаживал. Но сидеть и слушать, как она обзывает меня нетрадиционными словами – и это после того, как по ее милости я поимел ни с чем не сравнимое рандеву с Маленьким Борей – оказалось выше моих сил. И я, не оборачиваясь, отвесил ей подзатыльник. Чтобы сильно не обижалась, на словах пояснил:

– Я не люблю грубых и пошлых женщин. И похабщины в свой адрес не люблю, тем более, когда она – неправда. Будешь продолжать в том же духе – сделаю больно. Я не шучу. Короче, шикса. Вопрос номер один. Разминочный. Как тебя зовут?

– Зовуткой, – процедила она сквозь зубы.

– Не повезло с именем, – посочувствовал я, после чего продублировал подзатыльник. – Слушай на меня, Зовутка. Если ты думаешь, что мне в кайф сидеть и стучать тебя по затылку, то ты жестоко ошибаешься. Но я буду сидеть и стучать тебя по затылку до тех пор, пока ты не начнешь отвечать на мои вопросы. – И, неожиданно для самого себя – похоже, на нервной почве шиза посетила – наклонился к самому ее уху и проорал: – Как твое имя?!

Кажется, сегодня все-таки был не мой день. Даром, что клиент пер, как лосось на нерест. Зато все остальные события ставили меня в очень неловкое положение. Именно своей неожиданностью. Даже я умудрился себя только что удивить. А затем и брюнетка сподобилась. Безо всякого объявления войны она выпустила когти и попыталась лишить меня глаз.

Между нами, я больше четверти века прожил с этими глазами. Я, можно сказать, сроднился с ними. Поэтому мне не понравились брюнеткины поползновения. К тому же без глаз очень трудно водить машину, а в моих ближайших планах смена профессии не значилась. Поэтому я сгреб девку пятерней за шею и слегка придавил.

Впрочем, может быть и не очень слегка. Просто сильно захотелось остаться с глазами. Короче, брюнетка внезапно прекратила военные действия и забарахталась в моей ладошке, пытаясь обрести свободу, пусть и относительную.

Сообразив, что с ее стороны мне больше ничего не угрожает, я разжал пальцы и поинтересовался:

– Ты чего – дура, что ли? Психопатка. Я тебя в следующий раз монтировкой огрею, если мы перед этим в кого-нибудь не врежемся. Имя говори, дура.

– Сам дурак. Вероника я.

– А говорила – Зовутка. Давай к следующему вопросу…

– Послушай, мужик, – перебила меня Зовутка-Вероника. – Давай, ты меня просто высадишь. В городе где-нибудь. Все равно, где. Отвечаю, тебе за это ничего не будет.

– Ну что за сленг, синьора? – я поморщился. – С виду – леди, а базар не фильтруешь. Я впечатлен твоим предложением. Только все равно не высажу.

Потом на всякий случай содрал с ее головы заколку, в которой, как уверял меня Маленький Боря, был заныкан маячок, и выбросил ее в окно. Волосы при этом старался сильно не выдергивать. Ну ее нафиг. Дамочка психованная, чего доброго, предпримет еще одну попытку глаза мне выцарапать. Не факт, что успею уклониться еще раз.

– Высади! – настойчиво повторила она, тряхнув головой, но раздражение сдержала. Похвальная стойкость духа. – Если Желтый узнает, что ты со мной сделал – он тебя убьет.

– Это будет очень плохо и несправедливо с его стороны. Ему потомки не простят. А партия и правительство за меня мстить будут. Слушай, если не секрет – а что такого я с тобой сделал? И кто такой Желтый?

– Ты не знаешь, кто такой Желтый?! – глаза брюнетки округлились от удивления.

– Чей-то я не знаю? – обиделся я. – В Китае миллиарда полтора желтых. Который из них?

– Желтый – это Саша Романов! – она свысока посмотрела на меня. – Он – король рэкета в нашем городе.

– Вот повезло пацану. А ты при чем?

– А я его подруга!

Это прозвучало примерно как «а я левой титькой слона с ног сбиваю». Я ни за что не поверю во второе, и не собирался верить в первое. Потому что оба утверждения не соответствовали моим жизненным наблюдениям. Я даже хотел было заржать, но потом проглотил смех, чуть не подавившись при этом языком, и уточнил:

– Да?! Слушай, а что, у них, у королей нынче мода такая – на подруг, как на живца честных таксеров ловить? Или им, королям, по фигу – у них таких подруг, что блох на паршивой собаке?

Брюнетка зло зыркнула на меня некогда такими притягательными глазами и процедила:

– Я – единственная!

– И неповторимая, – не стал спорить я. – А чего ж тогда он, король, меня, босолыгу, на тебя, как на червяка ловил? Не сходится что-то в твоем рассказе, уважаемая Зовутка по имени Вероника. Сдается мне, что ты сейчас говно за чистое золото мне впариваешь.

Брюнетка еще раз удивила меня. На сей раз другой стороной своей многогранной натуры. В том смысле, что прикрыла мордашку ладонями и наплакала туда пол-литра слез.