Хозяин Амура

Гавриле показалось, что он видел какое-то движение на опушке. Немного поводив широким лучом света, он попытался найти это место. Лишь приглядевшись, он вдруг заметил одинокого всадника. Казалось, он смотрел прямо помору в глаза, и сержант почувствовал, как похолодели его руки. Однако он быстро пришел в себя и, не сводя глаз с незнакомца, снял с плеча винтовку. Чужак же поднял к лицу руку, чтобы защититься от света, бьющего ему в глаза. Гаврила прицелился. Пограничник хотел попасть в одно из деревьев рядом с незваным гостем. В это время сержанта окликнул кто-то из товарищей, но он не отводил взгляда от странной фигуры. Грянул выстрел. Гаврила готов был поклясться, что попал в ближайшую к незнакомцу сосну, сорвав с нее порядочный кусок коры. Однако всадник даже не пошевелился, оставаясь в седле. Помор, удивившись такой выдержке, поцокал языком.

— Гаврила! Что случилось? Почему стрелял?! — потряс его за плечо Владислав Карев.

Сержант молча указал ему на всадника. И тут чужак громко и пронзительно вскрикнул, завертелся на коне и, хлестнув того плеткой, ускакал прочь. Мгновение спустя за ним проследовали, дробно выстукивая копытами по утоптанной тропе, идущей параллельно Сунгари, еще с десяток конников.

Вскоре все стихло, а над лесом вставало багровое солнце. Начинался новый день.

Глава 5

Датское королевство, Ютландия

Июнь 7153 (1645)

Шведы спешно уходили с оккупированных земель полуострова на юг, к немало пострадавшему от них Фленсбургу. Далее путь их лежал на восток — к Ростоку, где армия Леннарта Торстенсона получит небольшую передышку, там же должен будет решиться вопрос с перевозкой солдат в Швецию. Хотя, возможно, армии все же придется тащиться к Кольбергу, ибо датские корабли уверенно контролировали юго-запад Балтики. Сам фельдмаршал Торстенсон с конца весны находился уже в Швеции. Его опыт управления войсками сейчас был жизненно необходим короне. Однако осенью прошлого года его маневры в Ютландии были отнюдь не блестящи. Попытки нетерпеливого Леннарта переправить свою армию на остров Фюн, где даны оборонялись, опираясь на действия своего флота и крепость Миддельфарт, стоили ему около двух тысяч жизней солдат.

В начале зимы, когда фельдмаршал появился в чешских землях для дальнейшего наступления на Вену, ему повезло гораздо больше. Разгромив имперцев при Янкове, при этом практически лишив их армии, Торстенсон открыл дорогу своим солдатам на Брно. Но именно в этот ответственнейший момент полководца прямым приказом вызвали в Швецию, которая терпела фиаско в борьбе с заведомо слабой Данией, на стороне которой неожиданно для многих выступило Московское царство. Оставив войска в Богемии на генерала Виттенберга, Леннарт, разбитый болезнью и поэтому переносимый на носилках, немедленно отбыл к Кольбергу, откуда корабль доставил его в Стокгольм. Теперь вместе с находившимся в опале риксканцлером Акселем Оксеншерной они лихорадочно разрабатывали план спасения отечества, покуда войска короля Кристиана, набравшись сил, не нанесли удар из южной Сконе. Шведские войска, поначалу уверенно продвигавшиеся по этой датской провинции, постепенно выдохлись и теперь лишь оборонялись от частых вылазок датчан. Вылазок, следует сказать, зачастую весьма успешных. Норвежская же армия Ганнибала Сехестеда всерьез грозила шведской провинции Эребру, где из-за этого учинилась сильная паника. Знатные и богатые граждане покидали свои дома, уходя к Стокгольму, где они надеялись пережить нашествие датчан и норвежцев. Крестьяне и беднейшие горожане, возмущенные рекрутскими наборами и резко повышенными налогами, готовы были взяться за топоры. Ситуация в стране была критической, и только победа над датчанами могла гарантировать внутреннее спокойствие. Именно этого и требовал от Леннарта высший сановник королевства. И фельдмаршал был готов к решающему бою, выбрав нужную стратегию.