Хозяин Амура

Лейтенант Волков, не попив с дороги чаю, предложенного Каревым, немедля собрал весь немногочисленный гарнизон заставы на площадке перед арсеналом, оставив на стене лишь корейца. Стоя на крыльце избы, начальник объяснял своим подчиненным общую ситуацию, связанную с очередным вторжением маньчжуров. Он рассказал о крупном конном отряде, не отягощенном обозом, который имеет задачу показать сунгарийским жителям, что воины Цин могут наказать их за верность северным чужакам. Кроме того, всадники будут угонять в Маньчжурию население окрестных поселков. Свет от фонаря освещал решительное лицо офицера, говорившего в полной тишине, соблюдаемой пограничниками.

Иван пояснил, что маньчжуры будут действовать по известной методе — требовать от лояльных Сунгарийску вождей, князцов и старейшин верности империи Цин или уничтожать их без жалости. А к заставе по Сунгари идет пятитысячное войско из Гирина, причем на этот раз с артиллерией.

— Иван! — вдруг раздался хриплый голос Владислава Геннадьевича. — Ты скажи, что с нашими парнями и почему они не с тобой?

— Они погибли, — опустил глаза Волков.

Таких одномоментных потерь ангарцы до сих пор еще не знали. Известие о гибели шести товарищей стало для маленького гарнизона сильнейшим потрясением. Лица людей разом посуровели, а кулаки сжались. Бойцы зримо подобрались.

— Что делать будем, командир? — проговорил Гаврила.

— Выполнять свои обязанности! — повысил голос офицер. — Следить за рекой!

— А как же конный отряд маньчжуров? — осведомился Карев.

— Это дело Лавкая и его рейтар! — отрезал Иван. — Мы должны сообщить о прорыве, а не гоняться за сотнями конных лучников! Ясно?

После ужина Волков поднялся на башенку, а на ходу беседовавший с ним артиллерист Карев сменил на посту Юнсока, отправив того спать.

— У Матусевича с разведданными не густо. Видишь, на этот раз без предательства даже не обошлось, — произнес задумчиво Волков. — Странно…

— Ничего странного, маньчжурам проще запугать или прельстить местных. И конечно же им проще вести разведку. Расовый тип схож к тому же, — глядя на след прожектора, еле-еле освещавший кромку леса, сказал Владислав. — Надо бы через Лавкая или других лояльных князей создать сеть агентов в самой Маньчжурии. Ведь они переселяли туда туземцев?

— Думаешь, наш майор этим не занимается? — усмехнулся Иван. — Занимается, причем уже не один год. Это не афишируется, Владислав Геннадьевич. Поэтому и для нас всех те двое предателей останутся павшими от рук маньчжуров героями. А с разведсетью дело на добрый десяток лет.

После некоторой паузы Карев все же согласился с лейтенантом и, обернувшись, проговорил:

— Тихо что-то, Иван. Думаешь, пройдут мимо? Не станут заставу нашу взять пытаться?

— Не знаю, Влад, не знаю! — в сердцах проговорил Иван. — Увидим!

Остаток ночи Волков провел в башенке, ведя неторопливый разговор с Каревым. Еще несколько пограничников находились на стенах, наблюдая за местностью. Благо четыре прожектора исправно освещали берег Сунгари, луг да кромку леса, стоявшего стеной в полутора сотнях метров от одного из них, находившегося в надвратном укреплении. Покуда враги замечены не были, но их присутствие незримо ощущалось. Помимо множества следов, оставленных ими на тропе, что вилась между сопок, как сообщил лейтенанту Фрол, ночью были слышны многоголосое конское ржание и вскрики людей. Тихой ночью, как известно, звуки над водой разносятся особенно хорошо.

Волков надеялся, что переданное Мишей сообщение об отряде врага, просочившемся на земли солонов, формально принявших присягу князю Соколу, вызовет нужный ответ в виде лавкаевских рейтар. Примерно такой, который они показали при зачистке Науна.

Ранним утром, когда было еще темно, а на берегах Сунгари клубился плотный туман, Гаврила сменил Юнсока на посту в башенке. Немного поговорив с корейцем, помор пожелал ему хорошенько выспаться, а сам поводил для приличия лучом света по лугу, зацепив опушку. Скоро уже нужно будет их гасить — стремительно светало. Солнечный диск через несколько минут уже поднимется над зеленым океаном леса, чтобы начать новый день. Гаврила вспомнил, насколько Солнце громадно по сравнению с совсем малюсенькой Землей — на классной доске все оно не поместилось, учитель нарисовал лишь его бок, вызвав вздох удивления у своих учеников.

— Вот оно же как на свете быват… — пробормотал молодой пограничник и вздрогнул от неожиданности.