Хозяин-барин

Наверняка во время утренней процедуры им что-то вкололи: голова посвежела, тело обрело былую крепость, появился аппетит. Вадим с Завехрищевым, каждый в своей палате, умяли по два завтрака, после чего, облачившись в тренировочные костюмы, полные сил и энергии, стали ждать девяти часов. Тумбы уже не было, на вахте сидела новенькая медсестра с быстрыми черными глазами, лицом перетренированного марафонца и выправкой кадрового офицера. Какая-нибудь лейтенантша внутренних войск либо - вот это, пожалуй, вернее - службы безопасности. Из той организации, что и Хмурый с Верблюдом. Главная задача - не дать подследственным договориться, снюхаться, так сказать, прийти к консенсусу в деле противодействия следствию. Поздно, товарищи, уже снюхались.

В девять на "уазике" прибыли подполковник, капитан и двое бугаев - все в штатском. С ними же прикатил милицейский "форд" с тремя пассажирами в форме и при автоматическом оружии.

День был хмурый с серым небом и резкими порывами северного ветра, и Вадим, сидя на тряском заднем сиденье и глядя в плохо протертое окно, тихо радовался, что сегодня не жарко. Почему-то запомнился ему душный салон БТРа и насквозь промокшее нижнее белье под раскалившимся комбинезоном.

Вот проехали поворот с указателем на Марьевку. Указатель был, а дороги не было, имелось какое-то подобие колеи, заросшей пыльной жесткой травой и уходящей в обширную грязную лужу.

У поворота на бетонку трасса была перегорожена железобетонными блоками с узким проездом между ними, перекрытым шлагбаумом. На обочине стоял длинный голубой вагон на колесах, как оказалось, передвижной пункт дезактивации. Переодевшись в белые скафандры, они пешком миновали шлагбаум и погрузились в душный тряский БТР. Милицейская охрана в своем "форде" осталась за шлагбаумом.

Скафандры были облегченные, с запасом кислорода на три часа и не имели системы внутреннего охлаждения, так что надетые на голое тело фланелевые кальсоны моментально взмокли. Правда, эти скафандры имели преимущество они были оснащены рациями.

Слава Богу, трупы с опушки уже убрали, меньше всего Вадиму хотелось бы увидеть их вновь, как-никак неделя прошла.

Водитель остался в БТР, остальные выбрались наружу.

- Начнем с бункера? - спросил Верблюд у Хмурого.

- Сержант, вы в какой последовательности работали? - спросил Хмурый у Завехрищева.

- Сначала с Велибековым и Петровым очистили бункер, - хрипло отозвался Завехрищев. - Трупы положили вон там на опушке. - Он показал, Хмурый согласно кивнул. - А потом все пошли на КСП.

- Вот и начнем с бункера, - сказал Хмурый.

- Господи, - пробормотал Завехрищев. - Может, не надо? Вы не представляете, что там было той ночью.

- Вот и покажете, - невозмутимо отозвался Хмурый. - На то он и следственный эксперимент.

- А п-понятые? - заикнулся Завехрищев.

- А это тебе кто - пеньки с ушами? - Верблюд кивнул на двух бугаев.

- Мы и есть понятые, - хором рявкнули бугаи. Верблюд вскрыл ключом входную дверь и скомандовал:

- Вперед. Первый Завехрищев, второй Петров.

Когда они попали в раздевалку, у Вадима отлегло от сердца - вместо трупов на полу имелись меловые контуры с надписями внутри: Велибеков, Селиванов, Чеплашкин.

Верблюд подошел к Петрову и отключил висевшую у него на поясе рацию, после чего один из "понятых" крепко взял Вадима под локоток и увел через душевую во вторую раздевалку - с нательным бельем, штанами, халатами и чепчиками в шкафах, - где посадил его на деревянную скамейку, а сам встал поодаль, сверля недобрым взглядом.

Время тянулось медленно, вокруг стояла мертвая тишина, но она была обманчива, эта тишина. Вадим знал это и сидел как на иголках. Не прошло и минуты, как что-то там, в недрах бункера, брякнуло, заставив "понятого" вздрогнуть. Вновь, как тогда ночью, что-то тяжело шевельнулось, стальной пол задрожал мелкой дрожью, но теперь почему-то было не страшно.

"Понятой" схватил Вадима под локоток и устремился в душевую. Он, кажется, кричал, однако за общим шумом и грохотом (сзади падали металлические шкафы) его не было слышно, Вадим видел лишь в глубине шлема его побагровевшее лицо и шлепающие губы. Пол ходил ходуном, и невозможно было устоять на ногах, потому что ноги были явно не те - слабые, квелые, черт бы побрал эту лучевую болезнь.

Они проскочили пустую раздевалку, потом сушилку, потом камеру дезактивации и, хватая ртом воздух, выметнулись наружу. Четверка Хмурого их значительно опередила, будучи уже на полпути к БТРу, причем впереди всех, судя по росту, мчался Завехрищев. БТР стоял под всеми парами, водитель нетерпеливо подгазовывал, отравляя воздух сизыми вонючими выхлопами.