Хозяин Черного Замка и другие истории (сборник)

Сэр Чарльз ошеломлённо воззрился на дерзкого пришельца, а тот, в свою очередь, смешно спародировал манеру родственника ответным взглядом. Как успел уже заметить Амброуз с балкона, оба казались точными копиями друг друга; разве что Треджеллис-младший был чуточку ниже, тоньше и непоседливей.

– Итак, вы – мой племянник, Верекер Треджеллис? – спросил сэр Чарльз.

– К вашим услугам, сэр.

– Я получил о вас из Оксфорда дурные известия.

– Новости оттуда, сэр, насколько я понимаю, идут действительно нехорошие.

– Хуже некуда.

– Вот и я был проинформирован в том же духе.

– Зачем вы явились сюда?

– Чтобы повидать своего знаменитого дядюшку.

– Ради этого вы учинили скандал на улице, ворвались к нему в дом и избили его дворецкого?

– Именно так, сэр.

– Вы получили моё письмо?

– Да, сэр.

– Из коего явствовало, что я не приму вас?

– Да, сэр.

– С такой наглостью я, кажется, встречаюсь впервые.

Вместо ответа молодой человек улыбнулся и удовлетворённо потёр ладони.

– Дерзость оправдана лишь в том случае, если она подкреплена остроумием, – сухо продолжал сэр Чарльз. – В противном случае она превращается в обыкновенное хамство неотёсанного простолюдина. Возможно, став с возрастом чуть умнее, вы научитесь понимать эту разницу.

– Вы абсолютно правы, сэр, – проникновенно молвил молодой человек. – Утончённая дерзость – жанр изящных искусств, и лишь в общении с признанным её виртуозом (тут он отвесил дяде почтительный поклон) в этом деле можно достичь совершенства.

После утреннего шоколада сэр Чарльз, как известно, в течение часа пребывал в крайне раздражённом состоянии духа. Теперь он позволил себе проявить эту слабость.

– Не могу поздравить брата с тем, что он обзавёлся удачным наследником. Я надеялся увидеть нечто, чуть более достойное наших традиций.

– Может быть, если вы узнаете меня чуть получше, сэр…

– Не думаю, что у меня возникнет желание продлить столь неприятное знакомство. Вынужден, сэр, попросить вас завершить свой визит – коим, разумеется, вам и не стоило себя утруждать.

Молодой человек ответил приятной улыбкой, но не сделал даже и попытки уйти.

– Могу я задать вам один вопрос, сэр? – спросил он беззаботно. – Не помните ли вы, случайно, господина Мунро, ректора нашего колледжа?

– Нет, сэр, не помню, – резко ответил дядя.

– Ну конечно же, вы не стали бы утомлять свою память до таких пределов. А он, представьте себе, всё ещё вас помнит. В ходе нашей вчерашней беседы он немало польстил моему самолюбию, заметив, что я напоминаю ему вас – прежде всего своим, как он изволил выразиться, уникальным сочетанием легкомыслия и упрямства. Первым из этих достоинств я, кажется, произвёл на вас должное впечатление. Остаётся лишь продемонстрировать второе.

По-прежнему сияя добродушной улыбкой, он уселся в кресло, стоявшее у двери, и скрестил на груди руки.

– Ах, значит, вы не уйдёте? – мрачно поинтересовался сэр Чарльз.

– Нет, сэр, останусь.

– Амброуз, спустись и приведи пару носильщиков.

– Послушайтесь моего совета, сэр, не делайте этого. Мне придётся причинить им боль.

– В таком случае я выставлю вас собственноручно.

– Вот это – пожалуйста. Оказать физическое сопротивление своему дяде я бы никогда не осмелился. Но, лишь действительно спустив меня с лестницы собственными руками, вы сумеете избежать необходимости уделить мне всё-таки полчаса своего времени.

Сэр Чарльз не смог сдержать улыбки. Слишком живо поведение юноши напомнило ему о собственной бурной юности. Ничто в те годы не могло порадовать его больше, чем успешное сопротивление слугам и немедленное подчинение их своей воле. Он повернулся к зеркалу и жестом отправил Амброуза заниматься своими делами.

– Придётся мне попросить вас подождать, пока я не закончу свой туалет, – сказал он. – Посмотрим потом, чем сумеете вы оправдать это своё вторжение.

Едва только лакей покинул комнату, сэр Чарльз вновь обратился к своему злосчастному племяннику, который наблюдал за манипуляциями прославленного денди с благоговением ученика, присутствующего при свершении величайшего таинства.

– Итак, говорите, сэр, и говорите по делу, ибо, уверяю вас, у меня масса других забот. Принц уже ожидает меня в Карльтон-Хаусе. Постарайтесь быть кратким, насколько это возможно. Что вам нужно?

– Тысячу фунтов.

– Да ну! Всего-то? – В голосе сэра Чарльза вновь прозвучали жёлчные нотки.

– Да, сэр. Впрочем, ещё я бы хотел быть представленным мистеру Бринсли Шеридану, который, насколько мне известно, является вашим другом.

– Почему именно ему?

– Потому что, как мне рассказали, он – главный в театре Друри-Лейн, мне же хочется стать актёром. Друзья утверждают, что у меня неплохой актёрский талант.

– А знаете, я достаточно ясно представляю вас в «Charles Surface» – в любой роли, требующей дерзости и бахвальства, – причём чем меньше вы будете там актёрствовать, тем лучше. Однако нелепо было бы даже предположить, будто я стану потворствовать вам в карьере такого рода. Как бы я объяснил это вашему отцу? Сейчас же возвращайтесь в Оксфорд и приступайте к занятиям.

– Это невозможно!

– Позвольте узнать, сэр, в чём загвоздка?