Хозяин форта. Возвращение викинга

Опять возникла неловкость, когда ирландские воины взялись за непривычное для них дело, но вскоре они приспособились, и весла задвигались вверх, вперед, к корме почти согласованно. «Морской Жеребец» выровнялся и пошел против небольших волн, накатывающих с северо-запада, покачиваясь из стороны в сторону на этих волнах, которые бились о нос судна под косым углом. И Сандарр наслаждался тем, что корабль под ногами словно бы стал живым существом.

Он оглянулся через плечо. «Крыло Орла» было на ходу, как и норвежский корабль. «Лисица» тоже отчаливала от берега. Но происходило что-то еще. Сандарр ожидал, что все драккары бросятся за «Морским Жеребцом» в погоню, но никто за ними не поплыл. Корабль норвежцев развернулся и двинулся на «Крыло Орла», как будто собирался его атаковать. Сандарр недоумевал, пытаясь понять, что произошло, какая измена открылась и кто сейчас затеет новый бой.

Как бы его ни мучило любопытство, времени на размышления у него не было. В какой-то момент Гримарр уладит все дела с норвежцами, а потом бросится в погоню за «Морским Жеребцом», а когда это произойдет, он будет управлять своим кораблем со значительно большей сноровкой, чем ирландцы будут управлять своим. Сандарр понимал, что, если он хочет избежать позорной казни на площади Вик-Ло, ему лучше увеличить расстояние между кораблем отца и своим кораблем.

А точнее, кораблем Лоркана.

— Роннат! — позвал Сандарр. — Передай Лоркану, что мы должны поставить парус. — Роннат перевела. Лоркана эти слова не обрадовали, он что-то ответил.

— Лоркан говорит: мы хорошо идем, зачем нам нужен парус? — перевела Роннат.

— Скажи ему, что на судне Гримарра и прочих обязательно поднимут паруса, и они нас догонят, если мы попытаемся уплыть на веслах.

Роннат перевела. Лоркан нахмурился. Эти большие суда были для Лоркана в новинку — совершенно незнакомое средство передвижения, а это означало, что ему приходилось позволять распоряжаться здесь Сандарру, и, как подозревал сам Сандарр, Лоркану это было не по душе. Во всяком случае, в искусстве гребли Лоркан не разбирался. Ему казалось, что если поднять парус, они смогут расправить крылья и оторваться от воды, как чайка.

Почти полминуты Лоркан молчал, колеблясь. Тогда Сандарр добавил:

— Передай Лоркану, что он нужен мне здесь. Мне нужно чтобы он встал у руля.

И вновь Роннат перевела. Лоркан все еще колебался, но Сандарр отошел в сторону и жестом указал на дубовый румпель, который управлял рулем. Лоркан подошел и положил на него руки, как до этого делал Сандарр.

— Скажи ему, чтобы держал ровно, пока я проверю парус, — сказал Сандарр.

Вообще-то ему совсем не нужна была помощь Лоркана у румпеля. Любой мог посидеть у руля. Его и вовсе можно было привязать, закрепив в определенном положении. Но зато теперь Лоркан был занят и не путался под ногами, к тому же чувствовал, что именно он управляет кораблем. Сандарр кивнул громиле-ирландцу, а потом они с Роннат прошли на нос.

На борту оказалось достаточно людей, и Сандарру не пришлось отвлекать кого-то из гребцов, чтобы поднять парус. С помощью Роннат он подозвал тех, кто не был занят на веслах, чтобы они отдали рифовые шнуры, которыми парус принайтовили к рею, а потом похлопал по фалу, чтобы его подняли на рей. Других людей отправили к брасам, и Сандарру пришлось в буквальном смысле вкладывать канаты им в руки. Рей подняли почти вдоль всего судна, пока корабль не лег на галс левым бортом. Но тут Сандарр присмотрелся к такелажу бейти-аса, к которому крепился наветренный угол паруса.

— Скажи гребцам, чтобы втянули весла, — велел Сандарр.

Роннат передала приказ, но ее голос был едва слышен из-за шума ветра и бьющейся о корпус корабля воды. Сандарр повторил ее слова, стараясь изо всех сил, и, несмотря на неправильное произношение, его приказ поняли. Длинные весла втянули на борт, и Сандарр указал на высокие ростры у мачты. Гребцы встали, неловко передвигаясь и раскачивая корабль, но в конце концов уложили весла на ростры и привязали их.

Сандарр услышал, как треснула ткань, поднял голову и посмотрел на наветренную шкаторину квадратного паруса. Она начала сворачиваться, и корабль слишком далеко развернуло по ветру. Сандарр не стал терять драгоценные секунды, гадая, как объяснить Лоркану, что делать, поскольку догадывался, что тот его не поймет. Он побежал на корму, вскочил на ют и отобрал у Лоркана румпель. Потянул его назад, и «Морской Жеребец» повернул в наветренную сторону, а парус распрямился, когда ветер опять стал дуть с кормы.

Он посмотрел на Лоркана. Тот был недоволен.

Прочие воины тоже хмурились, но их недовольство было вызвано иными причинами. «Морской Жеребец» теперь накренился, едва не черпая воду правым бортом, парус и такелаж натянулись, поймав усиливающийся ветер. Для моряка Сандарра это зрелище казалось прекрасным. Он чувствовал корабль. Но ирландцев, обычных крестьян и солдат, а значит, сухопутных жителей, все это пугало — корабль явно выходил из повиновения, несся по стихии, среди которой они жить не привыкли.