Хозяин Гнилого болота

— Какая же она черная? — удивился Андрюша, тоже глянув наверх. — Там светится что-то… И, по-моему, все ярче и ярче.

Действительно, пятнышко постепенно увеличивалось в размерах и светилось все сильнее. Там, в наивысшей точке купола из черного тумана, как бы раскручивалась золотисто-белая спираль. Она походила на пружину, которую в сжатом состоянии вытащили из часового механизма, а потом стали постепенно отпускать.

Сначала эта самая спираль больше напоминала маленький, с пуговку, кружок, но потом ее витки принялись раскручиваться все шире и шире, показались промежутки между ними. Эти золотистые витки понемногу начали обвивать туманный купол и приближаться к земле. При этом купол тоже стал менять форму. Сперва он походил на тупой конец куриного яйца, потом вытянулся, как острый. Вскоре он еще более заострился вверху и принял вид луковицы. Наконец, к тому времени, когда виток спирали достиг поверхности земли на самом краю поляны, бывший купол стал похож на воронку с вывернутыми наружу краями или, если точнее, на трубу от старинного граммофона, который Куковкин видел в каком-то фильме.

— Смотрите! Вот она! — воскликнула Агата, показывая пальцем куда-то в зенит.

Все, как по команде, задрали головы и увидели, что там, откуда брала начало золотистая спираль, виден маленький, совершенно черный кружок. Такой черный, что в сравнении с ним туман купола казался белесо-сизым. Это и была Дьявольская звезда, «черная дыра», которую дожидался Хозяин болота.

— Полночь! — глянув на часы, пробормотала Агата. — И что сейчас будет?!

Вовка хотел ответить, что он и сам не знает, но не успел. Внезапно вокруг купола-колпака и огненной черты с неистовым ревом, воем и даже грохотом завертелся чудовищной силы вихрь. Никакие ураганы, смерчи и тайфуны не могли бы сравниться с ним по силе. В считанные секунды вихрь вырвал с корнями все березы и кусты, росшие на поляне, завертел их вдоль золотистых линий спирали, извивавшихся по стенкам «граммофонной трубы», и унес куда-то вверх, туда, где зияла «черная дыра». Вслед за этим смерч содрал с болотного островка всю траву вместе с почвой, а затем начал слой за слоем сдирать грунт. Глину, песок, камни, даже валуны. За несколько секунд вокруг крохотного пятачка почвы, защищенного «живым крестом», огненной чертой и куполом-колпаком, образовался ров двухметровой глубины, куда стала заливаться болотная вода. Впрочем, вихрь подхватывал и ее, закручивал в спираль мелкие капельки и тоже уносил неведомо куда.

В первые мгновения и Вовка, и Агата, и Колька, и Поросятниковы аж онемели от ужаса и зажмурились. Потом глянули, и душа совсем в пятки ушла. Вокруг них вращался уходящий куда-то в бесконечность водоворот из тумана, торфа, земли, камней размером с арбуз и еще черте чего. И все это с ревом, грохотом, свистом и скрежетом! Пожалуй, даже гул какого-нибудь сверхмощного ракетного двигателя показался бы на этом звуковом фоне чем-то вроде нежной мелодии, исполняемой на маленькой флейте.

— Мама-а! — дружно завопили все пятеро и не услышали своих голосов.

Куковкин испытал огромное желание спрыгнуть с этой треклятой книги и побежать очертя голову куда подальше. Возможно, что и у других что-то подобное в голове промелькнуло. Скорее всего эту мыслишку подбросил им Хозяин болота — тогда бы его зловредные планы мгновенно осуществились. Но, должно быть, не учел Хозяин, что от всей этой дьявольской круговерти с летающими валунами ребятам и пошевелиться страшно было.

К тому же свечение огненного круга хоть и потускнело немного, но не сильно — только до оранжево-белого оттенка. Конечно, ребята сомневались в надежности своей защиты, но надеяться им больше было не на что, а потому вера их все-таки переборола сомнения. Тем более что все видели: как бы ни бесновался дьявольский ураган, а пространство, прикрытое куполом-колпаком, остается нетронутым.

Ну а Вовка, стоя посередине живого креста, пытался переорать рев смерча:

— Локти сцепите! Держитесь! Он уже выдыхается!

Его поняли, сцепились локтями и тем придали друг другу мужества. Конечно, если б не огненный круг и купол-колпак, смерч все равно утащил бы их — хоть сцепляй локти, хоть не сцепляй. Но круг и колпак защищали только потому, что ребята верили в их добрую силу, а верить вместе легче, когда чувствуешь локоть товарища.