Хозяин города монстров

– Ты чего? – попятилась Саша. – Ты опять? Твоя дурацкая ревность меня уже достала. Хорошо, пусть будет Сергей. Теперь ты успокоишься? Между прочим, для Славика…

– Прости-прости-прости! – подскочил к супруге и бережно сгреб ее в охапку Глеб. – Я просто задумался, а ты меня напугала.

– Я тебя напугала? – заморгала, отстраняясь от мужа, девушка. – Я что, стала такой страшной?.. Но я ведь не виновата, что беременность… – Саша зашмыгала носом. – Что беременные… когда они беременные… Что они становятся некраси-и-ивы-ыми-и!.. – в голос зарыдала она.

– Что ты? Что ты? – запричитал Глеб, снова обнимая жену. – Ты красивая, ты очень красивая! Беременная ты еще красивее, чем раньше!

– То есть, раньше я была уродиной?! – вмиг перестав плакать, оттолкнула его Саша. – Может, мне теперь всё время беременной ходить?

– Да нет же! – всплеснул руками мутант. – Ты прекрасна всегда, в любом виде! Ты – самая красивая на свете! Ты лучше всех. И я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – буркнула девушка. – Но всё равно не понимаю, чего ты так испугался.

– Э-ээ… Ты сказала: «Серёжа». Я подумал, он здесь.

– Даже если бы так. Что в нем такого страшного? Ну, не красавец, конечно. Зато подумать только, какой он умный! Почти все буквы знает… Нет, то есть, знал почти все – сегодня я его остальным научила. За один день! Представляешь? А считает он…

– Погоди, – перебил Глеб жену. – А кроме букв и цифр, он еще что-нибудь говорил?

– Конечно, говорил. Он же не этот… не компьютер.

– И что именно он говорил?

– Опять ты за свое? В любви мне не признавался, не бойся. Кстати, там такая забавная вещь вышла… Ты ведь знаешь Катерину? Ну, девчонку, в стажерах у дозорных которая… Ее еще в провожатые Сергею назначили… Ой, ну это же при тебе было!

– Да знаю я ее, знаю. Что за вещь-то вышла?

– Твоя мама на занятия пришла…

– Действительно, забавно. Подучиться решила?

– Не ерничай, пожалуйста. Она пришла поглядеть на Сергея и поговорить с ним. Похоже, он ей не особо понравился.

Глеб невольно хмыкнул.

– Чего ты хмыкаешь? – набросилась на него Саша. – Между прочим, вместо месяца она ему только две недели разрешила заниматься.

– Это хорошо, – вырвалось у мутанта.

– Ты неисправим!.. Но дело не в этом. Святая сказала, чтобы, когда он полетит назад, в Починок, его кто-то обязательно сопровождал. И вызвалась… Катерина! Сама вызвалась, представляешь?

– А вот это плохо.

– Не понимаю, что в этом плохого. Какая разница?.. Но дело в том, что твоя мама спросила у нее, почему она хочет лететь с Сергеем – не влюбилась ли, дескать? И вот я прям почувствовала, что Катя так и ответит ей: да, мол, влюбилась!.. Я еле-еле успела брякнуть, что Катерина на Стёпике мечтает полетать. Можешь себе представить? Эта девчонка – красивая ведь, между прочим – и влюбилась в такого уро… ну, сам понимаешь. Вот чудеса-то, правда?

– Любовь зла, полюбишь и козла, – пробурчал мутант, а потом спросил: – А он – что?

– Серёжа-то? Он, по-моему, расстроился. Рассердился даже. Но это только я заметила. И вот я не могу понять: как можно не радоваться, если тебя любят? Особенно, если ты…

– Урод? Мутант?.. Я радуюсь.

– Я тебя сейчас стукну! При чем здесь ты?! Ты никакой не урод, ты для меня самый красивый на свете! Я сейчас про Сергея и Катерину.

– Так ведь любить не прикажешь. Пусть эта Катерина хоть красавица-раскрасавица, но если чувства нет, то… Погоди-ка, а ты ничего не путаешь? Они ведь с Вениамином нашим вроде как… ну, любят друг друга?

– Вот и мне за Венчика обидно. Узнает – расстроится.

– Венчик сильный, справится. Уж ты мне поверь.

– Будем надеяться. А девчонку всё равно жалко. Безответная любовь – это ведь так тяжко…

– Тебе-то откуда знать? – прищурился Глеб.

– Из книг, откуда еще-то?! – всё-таки ударила его кулаком в грудь Саша.

Глава 16 Игра Пистолетца

Анатолий Денисов вошел в бассейн прямо из здания Резиденции. Внешнего входа решили не делать, как из соображений безопасности, так и с целью экономии тепла. Небольшая котельная, которую построили специально для обогрева бассейна, и так только-только справлялась со своими обязанностями, а тут еще начнут зимой двери открывать – нет уж, нет уж! Нюрка и так, вон – в чем душа держится? – не хватало ей еще простудиться или воспаление легких получить! Вернее, одного легкого, единственного, да и то покалеченного. Для девочки это – верная смерть. Или, в самом лучшем случае – постоянная жизнь под водой.

Пистолетец даже окон поначалу не хотел делать – тоже ведь утечка тепла, – но Нюра запротестовала, даже заплакала:

– Што мне теперича, в потемках жить?

– Почему же в потемках? – ответил Денисов. – Мы сюда электричество проведем, лампочки повесим.

– А я солнышка хочу, – всхлипнула Нюрка.

И Пистолетец подумал: а ведь и впрямь, чего только девочка не натерпелась, чего не лишилась, а теперь еще и солнце у нее отобрать?.. И он сделал окна. Небольшие и всего два, но сделал.