Хозяин химер

– Вторая? – изумился толстяк, придерживая пальцами склеивающиеся веки.

– Ты где была, детка? – спросил я, глядя одним глазом на стройную фигурку, уже облаченную в аброузский костюмчик, то бишь практически оголенную.

– Там, – простодушно доложила красавица, с наслаждением потянувшись и махнув рукой куда-то в сторону.– В спальне.

– Серьезно? А это тогда что? – Я широким жестом обвел наши хоромы.

– Тоже спальня, – ласково пояснила Вторая.– Ты не думай, я не из вредности ушла. До середины ночи спала нормально, но потом Третьему вдруг приспичило ко мне подползти и начать щипать за бока. Два щипка я еще худо-бедно вынесла, но потом мне это дело надоело. Я тихонько слиняла, побродила по номеру и с горя еще одну комнату нашла. Причем там кровать в три раза больше. И отделка богаче.

На Третьего было жалко смотреть. Вся боль отвергнутого влюбленного отразилась на его покрасневшем лице.

Пожалев друга, я не стал язвить по поводу его специфического способа ухаживания. Просто хлопнул Третьего по плечу и велел заняться завтраком. Вид продуктов– лучшая терапия для толстяка. Он моментально забыл о всяческой романтике и кинулся к нашей капсуле, где в багажном отсеке дожидались своего часа «образцы рекламируемой продукции».

Мы как раз успели надорвать упаковки и осуществить первичный контакт языков с колбасой, когда из наушников вылетело не предвещающее ничего хорошего «хм!».

– Приятного аппетита! – грозно пожелал куратор под наше придушенное кашлянье.– Вижу, с завтраком уже покончили?

– Так точно, – грустно доложил я, вынимая изо рта так и не надкушенную колбасу.– Какие будут указания?

– Высветился первый адресок, – радостно поведал администратор.– Недалеко от Нифера, в пригороде. Обыщите дом, в контакт со смертным без моей команды не вступайте, при обнаружении краденого ящика немедленно сигнализируйте. Пересмешника не кормили?

– Нет. А надо было? – встревожился я, бросаясь в сторону гардеробной.

– Конечно! – изумился вопросу куратор.

С первого взгляда гардеробная показалась пустой. Я уже тихонько запаниковал, но тут на мое лицо спланировало перо грязно-белого цвета, заставив задрать голову.

Пленник висел под самым потолком в позе летучей мыши, зацепившись кандалами за крюк, и грустно сосал указательный палец. При виде меня он оживился и стал проявлять признаки нетерпения.

– Товарищ куратор, а что едят ангелы? – спросил я, уворачиваясь от цепких ручонок, норовящих оторвать мой нос и засунуть его в мое же ухо.

– Носители Положительной сущности, – с назидательным нажимом в голосе начал администратор, – в отличие от вас, Пятый, едят все. Они непривередливы, скромны, работоспособны, уважительны к старшим по званию и должности, нетребовательны…

Преисполнившись к ангелам глубокого сочувствия, я быстренько вручил пересмешнику недоеденную колбасу, личный паек и умелся прочь, дабы не смущать высокое существо своим видом.

Самое смешное, что когда я наведался в гардеробную спустя несколько минут, на полу валялись выплюнутые и раздавленные остатки следующих продуктов: хлеб, сыр, сублимированные овощи, картофель фри. В углу сияла синими блестками консервантов лужа энергетического напитка, по которой кривыми корабликами плавали обрывки упаковки.

Всеядное непривередливое существо изволило сожрать только рекламную кровяную колбасу от мясника, приправив ее горчицей, хреном и ядовито-кислым соусом, который у нас в филиале никто не ест, потому что даже чертовски крепкий желудок этого шедевра не выдерживает.

Проверив крепость кандалов, я вручил пересмешнику тряпку и, грозно сверкнув глазами, велел убрать безобразие, которое он учинил, стараясь не прислушиваться к его комментариям по этому поводу.

Оставалось только повесить на дверь табличку «Не беспокоить» и отбыть по первому адресу.

Пустырь около Бирючьей Плеши

– Спит, – тихо сказал Геллан, наклонившись над неподвижным телом.– И как крепко спит!

– Крепче некуда, вечным сном, – откликнулся Терслей из нутра палатки.– Ты убил его, скорняк.

– Да уж! – с неприкрытым злорадством заметил маг, не прекращая посыпать осьминога каким-то белым порошком, от которого тело чудовища сморщивалось и сдувалось, провисая вялыми пузырями.– Не стрелок, а уникальное сокровище. Ты прямо маньяк какой-то, дуся. Сначала избиваешь противника ногами, потом втыкаешь ему в глаз сонную стрелу – где тебя только учили этой странной технике? Ты вообще знаешь, в чем заключается работа снайпера? И для чего ему нужен арбалет? Опять же указаний ни черта не слушаешь. Куда было говорено стрелять? В колено? Дуся, тебе показать, где у человека располагаются колени?

– Отстань от него, – сказал Терслей, выходя к костру.– Наше дело специфическое, многие поначалу теряются. По кулбу не промазал – и на том спасибо. Тем более что зверь в этот раз попался… брр! Сам как вспомню, так вздрогну. Жекон, не топчись там, на охранный контур наступишь. Самое главное: ты личный жетон с трупа снял? Перед Гильдией отчитаться.