Хозяин моего тела

В темно-карих глазах вспыхивает пламя. Только что тлела искра, и вот уже полыхает костер… А меня затапливает смущением и чем-то настолько же древним, как сама жизнь. Сквозь шум в ушах я слышу:

– О, высокий… болевой порог? Тогда ты рискуешь потерять кое-что еще… Лола… Кое-что очень важное…

И его горячая рука оказывается на моем бедре почти у самой кромки трусиков. Слишком близко. Слишком нестерпимо… порочно. Так, что мне хочется позволить ему все, как в самом бесстыдном сне. Провалиться с головой в жгучее удовольствие.

Он мне нравится, а я… нравлюсь ему. Я надеюсь, что это не просто слова, чтобы затащить меня в постель. Я пытаюсь не поддаваться страсти, вспоминаю, как Элиас заявил, что я – лишь капризный ребенок.

А его губы уже целуют мои… на этот раз очень нежно, будто дразнят. Быстро и пылко, но мягко… так, что хочется развести ноги и разрешить его опытным пальцам коснуться там, где очень горячо и, наверное, уже слегка влажно… Где меня не касался ни один мужчина, но тело само знает, что ему нужно, и выгибается навстречу.

Как со стороны я слышу свой тихий стон, и он приводит меня в чувство.

Я пытаюсь отвернуться, а Элиас ласково и страстно целует мне щеку и шею, и даже внутреннюю сторону запястья, пока его пальцы уверенно гладят мое самое чувствительное место прямо сквозь ткань трусиков. Мягко, но очень настойчиво и так, что внутри меня поднимается темная волна… еще немного, и она обрушится на меня, заставляя все тело биться в мучительно-сладком исступлении.

А Элиас будет пристально смотреть и сразу поймет, что я далеко не приличная наивная девушка. Я знаю, что такое оргазм и до встречи с Элиасом не стыдилась того, что это знаю. Я пытаюсь увернуться, но только еще больше подставляюсь под сводящую с ума ласку.

Я погибла… из-за моей слабости прямо сейчас все рухнет.

А Элиас кажется пьяным и каким-то довольным. На его лице застыла хищная маска. Он уже празднует свою победу!

– Не надо… пожалуйста… Я хочу с тем, кто меня… полюбит.

Но Элиас как не слышит. Его пальцы двигаются быстрее и жестче, отчего между ног становится настолько горячо и сладко, что я сейчас сорвусь… Остаются считанные секунды до моего позора.

Я хватаю ртом воздух, но чем сильнее стыд, тем острее удовольствие. Прямо, как в безумных снах, когда я не отвечаю ни за что. Когда я по-настоящему свободна.

– Это твое наказание… Лола… За то, что ты меня дразнишь.

Горячий хриплый шепот не оставляет мне шансов, и я срываюсь в бешеный оргазм, прижимая твердую руку Элиаса к себе, распластавшись и сходя с ума от безумной яркости ощущений. Никогда наедине с собой мне не было настолько хорошо… а теперь я не представляю, как смотреть Элиасу в глаза.

Теперь я для него – точно шлюха. Легкодоступная девка, которая течет и тает по одному щелчку пальцев.

Я слышу его тяжелое частое дыхание и боюсь пошевелиться. А в голову вдруг приходит совершенно дикая мысль: если бы я в самом деле была такой… то не оставила бы его сейчас лежать рядом без удовольствия… и даже отомстила бы за его самоуверенное сногсшибательное «наказание».

Так, чтобы он сам тут обкончался и счел бы меня не меньше, чем богиней секса!

Но увы… я даже никогда не тренировалась… на бананах. Такие тренировки всегда казались мне очень пошлыми и неромантичными. Честно говоря, я никогда особо не задумывалась какими будут мои отношения. Особенно сексуальные.

А потом меня начали мучить ужасно непристойные сны.

Я решаюсь приоткрыть глаза: Элиас по-прежнему выглядит опьяневшим, а его темно-карие затуманившиеся глаза – совсем черными. Нет. Я даже не рискну потрогать его. Не смогу.

Может, сделать вид, что вообще ничего не было? Совсем.

Я смущенно улыбаюсь.

– Я пойду… можно?

– Иди… – его голос севший и хриплый. А у меня по коже опять мурашки.

Если я немедленно не сбегу, он подомнет меня под себя и изнасилует.

Я, как в тумане, встаю, оправляю платье и выхожу, машинально нащупывая в кармашке смартфон.

Меня все еще потряхивает, а сумасшедший взгляд Элиаса прожигает мне спину.

Быстрее, скорее отсюда. Он сказал, что не любит меня. Он уже использовал меня. Он не обещал мне ничего хорошего… или я сама себя настраиваю против него?

Потому что глубоко внутри я уже глубоко больна им – непредсказуемым Элиасом Конте.

Нужно лечиться. Надо срочно переключиться на что-либо. Хотя бы немедленно посмотреть, кто его мать.

***

У себя в комнате я первым делом съедаю парочку мятных леденцов и кладу на стол распечатки с иностранными словами, которые велела выучить госпожа Уиллоу.

Если Элиас Конте перешел в наступление, не известно, сколько я продержусь. Как надолго меня хватит сопротивляться его мощнейшему обаянию… и не только. Элиас – это как товарный состав, едущий с горы. Он тяжеленный, и сдвинуть его с места почти нереально. Но если он разогнался – уже не остановишь.

А как только я окончательно свалюсь в сладкие объятия греха и порока, появится риск… что меня вышвырнут… если я не проявлю должного рвения в работе.

От хорошей перспективной модели никто не станет избавляться. Все-таки невыгодно. А потому упорной зубрежке – да.