Хозяин Мрака

— Теперь — да, готов. — Согласился анимус, остановившись напротив развернувшегося к нему Дарагоса. — Но я бы не отказался для начала услышать, как всё будет происходить.

— Помнится, тебя очень удивили, скажем так, физические способности моей души. Вот с их развития мы и начнём. — В руках мечника появился его клинок, лезвие которого тут же вонзилось в почву на пару сантиметров. — Призови свою книжку. Тренироваться ты будешь вместе с ней, чтобы, так сказать, прочувствовать своё Сердце и придать ему форму получше.

Элин не стал спорить, отведя руку в сторону и материализовав гримуар. Тот плавно опустился в ладонь хозяина, осадив ту приятной тяжестью. По мнению самого перерождённого, именно книга лучше всего прочего описывала его чаяния и стремления. Ведь всё детство и юность он провёл, обложившись талмудами и свитками, а после именно книги позволили ему сохранить рассудок.

Книги — и желание перевернуть мир.

На этих двух столпах зиждилась личность Элина Нойр, человека, сумевшего воспользоваться Тьмой и удержаться от падения в её манящие объятья. Лишь на пожелтевших от времени страницах он находил что-то новое для себя, ведь уроки у наставников в плане эффективности не шли ни в какое сравнение с книгами и свитками. Благодаря им он становился сильнее и мудрее с каждым прожитым годом, и потому сейчас ничуть не удивлялся тому, что его Сердцем, что бы это ни значило, стал именно гримуар.

— Если ты чувствуешь Сердце как часть себя, то попытайся повторить за мной. Сосредоточь на мне своё восприятие — иначе просто не увидишь, что я буду тебе показывать. — После этих слов Дарагос замер на несколько секунд, дав Элину время сконцентрироваться, после чего приступил к демонстрации.

Мечник исполнял довольно обычный, в общем-то, комплекс движений, но делал это очень медленно. А ещё смотреть нужно было не на сами движения, а на то, чем они сопровождались, чем Элин и занялся с самых первых секунд. Он хорошо знал, что именно такие демонстрации являлись наиболее эффективным способом передачи практических знаний. Не самым правильным, конечно, но за неимением времени перерождённому было достаточно и этого. Теоретическую базу, как и понимание, можно подтянуть когда-нибудь потом.

Сейчас же ему просто нужно было понять, в каком направлении двигаться.

Чем дольше Элин присматривался к своеобразному танцу Дарагоса, тем больше понимал, что его меч — это действительно Сердце, а не странный артефакт, каким он воспринимал гримуар. Дарагос ощущался так, словно меч был продолжением его души. Идеально синхронизированным элементом, который даже при тщательнейшем рассмотрении не выбивался из общей картины. Перерождённый, опустив веки, не мог даже сказать, где заканчивается плоть мечника — и где начинается холодная, звенящая от напряжения сталь.

— Понял? — В какой-то момент Дарагос замер, с улыбкой взглянув на своего ученика. Очевидно, даже равнодушно-сосредоточенная маска на лице Элина не смогла скрыть от мастера меча наступившее прозрение. — Потому я и говорю, что какая-то там книжка тебе не очень подходит.

— И тем не менее, именно книга сделала меня тем, кто я есть. Гримуар — мой символ. — Элин говорил от чистого сердца и исключительно то, о чём думал. Никаких недомолвок или лжи — только правда. — Разница в форме столь значительна?

— Сердце — отражение стремлений того, кто им владеет. — Ответил Дарагос, с сожалением качнув головой. — Воина должно отражать оружие. А ты, Элин, воин до мозга костей. Я не ошибусь, если скажу, что всю твою жизнь тебя сопровождали сражения…

— Но я не гонялся за ними, Дарагос. — Случаи, когда перерождённый за всю свою долгую жизнь вступал в бой только из жажды схватки можно было пересчитать по пальцам одной руки. Азарт и готовность проливать кровь отпечатались в характере анимуса, но так и не стали для него чем-то действительно важным. — Сначала целью моей жизни были знания. Я обожал узнавать что-то новое, пока мой родной город не был разрушен демоническими зверями. После этого я был вынужден гнаться за силой для того, чтобы выжить, но стремление к новым открытиям никуда не исчезло. Я прошёл через сотни и тысячи битв — это факт. Но бился я не ради самой битвы.

— В моё время тебя бы отнесли к касте исследователей. — Усмехнулся Дарагос, подняв перед собой меч. — И я, кажется, знаю, как тебя можно мотивировать. Запомнил, что я делал со своей силой и Сердцем?

— Да.

— Повтори. Пока не справишься — ничему новому я тебя учить не буду. — Лишь сейчас, когда мечник исчез и появился прямо перед не ожидавшим нападения перерождённым, он считал, что слова Дарагоса касательно кровожадности запечатанной в симбионте части его души были слегка преувеличены. Сейчас же, глядя в сияющие серебряным светом глаза, Элин отчётливо видел в них алые всполохи. — Продемонстрируй в бою то, что я показал тебе только что!

— Это не самый эффективный способ обучения… — На выдохе ответил анимус, осознав, что в этот раз он хоть как-то видит движения своего визави.