Хозяин Пророчества

— Ужасно. Я уже слышала от тебя его историю, но не представляла, что все действительно настолько плохо. Но уже тогда у меня возник к тебе вопрос, а сейчас я его точно задам: что тебе мешало просто спасти мальчика, увезти куда-нибудь туда, где обитаешь ты сам, и воспитать в безопасности?

Радимир покачал головой, слабо улыбнувшись:

— Нет, это было невозможно. Ты пророк и не хуже меня знаешь, что дитя Пророчества должно следовать своей судьбе, хоть и под мудрым руководством. Впрочем, ты и дитя тоже, так что зачем я тебе все это рассказываю… В общем, Альтемир не смог бы исполнить свою роль, мы были бы врагами для новой Империи. Глава Гильдии и его невесть откуда взявшийся выкормыш. Но это не главная причина.

— Нет? — Сетэль была удивлена теперь по-настоящему, без притворства.

— Нет. Думаю, ты слышала поговорку: сон разума рождает чудовищ. Но одиночество разума рождает чудовищ не меньших, моя дорогая. Я мог бы дать ему образование, силу, развитие его поразительным способностям, но тогда он не смог бы понять, чем и как живут простые люди. И смотрел бы на них сверху вниз. И это не могло бы продолжаться вечно, когда-нибудь он захотел бы изменить такую ситуацию. Он захотел бы большего. — Маг сжал пальцы так, что они побелели. — Таких чудовищ я уничтожаю в рядах своей Гильдии постоянно, чуть ли не каждый год. И я не хотел бы такой судьбы для него.

Последовала еще одна пауза, на этот раз значительно более длинная. Затем маг, улыбнувшись, решил успокоить собеседницу:

— Но как ты и сама, наверное, понимаешь, сдаваться он не привык. Альтемир в бою ломится вперед, сминая все преграды, так что в твоем случае это лишь стратегическое отступление. Потом он придет в себя и снова выйдет на контакт. Но когда именно, я не знаю. И форсировать события я бы тебе не советовал: ты добьешься обратного эффекта.

Сетэль поблагодарила и пошла прочь, вроде бы немного расслабившись. Хотя, похоже, еще что-то угнетало ее, несмотря на все попытки казаться спокойной. В чем причина, Радимир не знал, да и узнавать не собирался. Лезть в душу сильному чародею всегда не только неприятно, но еще и опасно — он может неправильно понять и поджарить гостя, копающегося в его голове. Кроме того, входить без разрешения просто невежливо. Маг, вернувшись к своим мыслям, повернулся в сторону общего костра, где почти ничего не изменилось, разве что атмосфера стала еще более непринужденной.

Он кивнул в такт собственным мыслям. Да. Как это ни парадоксально, и братство Цепи сделало что-то хорошее — основное свойство людей, гномов, орков, демонов, бестий и кого угодно из рас, почитавших себя разумными, состояло в том, что они куда охотней объединялись против кого-то. И они уважали старые союзы. Мир уже вступил в новую, объединенную эру, — о чем, разумеется, еще не раз пожалеет, но сделанного не воротишь. Теперь нужно было только, чтобы народы, достигшие столь трогательного взаимопонимания, укрепились в нем и не канули в небытие. Братство уже сыграло свою положительную роль и теперь должно сойти со сцены. Оцелот хрустнул пальцами, уже набрасывая в общих чертах план последней битвы. И невольно вернулся к хорошим мыслям, снова улыбнувшись.

Воистину нет худа без добра.

— Прикидываешь, как все пройдет завтра?

— Да, как раз об этом задумался. — Оцелот даже не обернулся, услышав за спиной голос дервиша. Присутствие Харад-аля он ощутил сразу же, как только тот очутился поблизости.

Дервиш потер ладони:

— Советую не терять зря времени. Ты же не планируешь бросаться в бой как минимум с одним зверем после того, что мы вытворяли сегодня?

Радимир задумчиво посмотрел на свой магический костерок. Потом вздохнул и все-таки обернулся. Харад-аль с подозрительно горячим участием осведомился:

— Ну что ты, дружок? Энергия кончилась? Только на такие огоньки и хватает? Пойдем отдохнем.

— Я тебя сейчас поджарю. Тогда и отдохну.

— Я тебе серьезно предлагаю прогуляться со мной. В сердце пустыни найдет дорогу далеко не каждый. И еще меньше народу сможет оттуда вернуться. А тебе предлагают показать это удивительное место буквально задаром. Да еще и заняться там медитацией. Неплохо помогает, кстати, — силы восстанавливаются гораздо быстрее. Мне кажется, это сейчас актуально.

— Уговорил. — Оцелот, кряхтя, уперся руками в колени и сделал вид, что собирается встать. Потом напоказ хлопнул себя по лбу и усмехнулся. Дервиш, скрипуче рассмеявшись, пропал. За ним, погасив свой костер, исчез и архимаг. Никто ведь не заставляет вставать в знак уважения к печати телепорта.

На следующее утро первыми проснулись паладин и кирсс как меньше всего веселившиеся вчера. Ни свет ни заря поднялись и гномы, оторвавшиеся накануне едва ли не покруче всех остальных вместе взятых, даже Кьяр гульнул от души. Но Эрдессоны к такому делу были весьма привычны, а потому свежи, как пара огурчиков.

Оцелот и Харад-аль вернулись как раз к тому моменту, когда четыре бродящих по лагерю тела встретились в одной точке, чтобы поприветствовать друг друга кивками из серии «я тебя вижу, ты еще жив».