Хозяин собаки

Когда Калли вернулась в лагерь Сородичей, день уже угасал, на землю ложились последние длинные тени. У Калли все горело внутри, но если раньше она втайне упивалась этим, то сегодня воспоминания о времени, проведенном с Урсом, не приносили никакой радости. Она смертельно устала и хотела поскорей уснуть.

Навстречу ей вышла Альби. Завидев ее, девушка выпрямилась и подобралась: Старейшина явно намеревалась поговорить с нею. Подойдя ближе, Альби раскинула пухлые руки, чего Калли совершенно не ожидала.

– Дочь моя, – промолвила Альби.

Калли одеревенело позволила себя обнять.

– Как я рада! – горячо заговорила Альби. – Я всегда считала тебя самой умной женщиной в племени, несмотря на твой юный возраст. С моей помощью через пять лет ты станешь такой Старейшиной, какой у Сородичей еще не бывало.

– Кроме того, – не удержалась Калли, – я буду твоей невесткой.

– Разумеется, – ответила Альби, словно продолжая свою мысль. – Потому-то я и радуюсь.

– Зачем ты это подстроила? – напрямик спросила Калли. – Да, они пищат, как несмышленые птенцы, но ни одна не станет клевать тебя. Да и я не хотела идти против тебя. Ты могла добиться своего и без этого брака.

Альби хитро прищурилась.

– Что я говорила? Умнее всех! «Пищат, как птенцы», надо же.

– Так зачем? – не отступалась Калли.

– Видишь ли, – со вздохом ответила Альби, – ты сама поймешь, когда займешь мое место. Сначала тебя все поддерживают, а потом ополчаются против. Поначалу им все нравится, а потом они недовольны. Что бы ты ни сделала, все не так. Женщины не могут без Старейшины – и сами возмущаются. Хочешь остаться у власти – умей использовать обстоятельства. Ты, чьи мысли приходят из мглы и сумрака, должна хорошо это понимать.

– Но если тебя ненавидят, почему бы просто не уйти? – дерзко спросила Калли.

Альби с жалостью посмотрела на нее.

– По сути, ты еще дитя… Ничего, однажды поймешь. Хорошо, что у нас есть в запасе пять лет – я успею тебя обучить.

И тут по лагерю пронеслись вздохи ужаса. Женщины обернулись: из ночной тьмы к огням лагеря ковыляла Рене.

* * *

Сайлекс наблюдал за незамужними девушками, которые расхаживали взад-вперед перед рассевшимися на земле мужчинами. Каждый мужчина держал в руке расщепленную кость, из которой, поблескивая, сочился аппетитный костный мозг. Во время этого ритуала девушки символически подражали поведению самок в волчьей стае во время спаривания, хотя, в отличие от волков, сложившихся пар среди девушек и глазевших на них мужчин не было.

Хотя мужчины и напускали на себя скучающий вид, добродушно пихая друг друга в бок, на самом деле они с жадностью следили за девушками. В свою очередь, девушки хихикали, прикрывая рот ладонью, и бросали на мужчин томные взгляды.

Хорошо знакомый ритуал отвлекал Сайлекса от грустных мыслей: в племени мало незамужних женщин, а холостых мужчин хоть отбавляй. Возникающее напряжение грозило нарушить привычный уклад.

Среди девушек была и его сестра Ови: Волколюди не признавали пар, сложившихся вне брака. Однако Ови была обещана Сайлексу, и потому никто из мужчин не глядел в ее сторону, за исключением Дуро, который пялился на нее с нескрываемым вожделением.

Ови шла, как в тумане, мыслями далеко-далеко, ступая так, словно каждый шаг приносил ей боль. А Сайлекс не отводил глаз от загорелых ног, кудрявых волос и соблазнительных изгибов, угадывающихся под туникой. Фиа. Наверное, ни один мужчина не хотел обладать женщиной так, как он жаждал обладать Фиа.

Девушка поймала взгляд Сайлекса и игриво улыбнулась в ответ. У Сайлекса пересохло во рту. Как завороженный, смотрел он на ее вьющиеся волосы. Большинство людей находили внешность девушки странной – среди Волколюдей вьющиеся волосы встречались крайне редко, – но Сайлекса дерзкие завитки восхищали.

Несколько мужчин встали и подошли к женщинам, протягивая им свою кость в знак приглашения уединиться, однако были отвергнуты: танец продолжался.

Сайлекс больше не мог ждать. Когда он встал, все взгляды обратились на него. Если вожак сейчас отведет Ови в сторону, значит, настала пора выбирать себе пару. Через несколько дней после ритуальных танцев пройдут свадебные церемонии, а меньше чем через год родятся дети.

Не глядя на Ови, не видя никого и ничего вокруг, Сайлекс подошел к Фиа. Она ошеломленно застыла, широко распахнув глаза.

– Скажи, пожалуйста, – обратился к девушке Сайлекс, – не разделишь ли ты со мной эту кость?

* * *

На Рене живого места не было: разбитые нос и рот кровоточили, под глазами синели кровоподтеки, щека рассечена… Подбежавшие женщины обступили Рене и стали ее ощупывать.

– Что с тобой? Это Орда? Орда? – в ужасе кричала Белла, забывая, что, если бы Рене повстречалась с Ордой, она бы вовсе не вернулась в лагерь.

– Медведь? – спросил кто-то.

День быстро угасал, и женщины отвели Рене к огню, чтобы как следует ее осмотреть. Девушка покорно пошла за ними, и женщины ахнули, когда пламя осветило изувеченное лицо и тело.

– Что с тобой случилось, Рене? – вкрадчиво спросила Коко.

Рене молчала, вперившись немигающим взглядом в Альби, которая подошла к сборищу.