Хозяин собаки

Калли не пробежала и двадцати шагов, когда Лиго стал выбиваться. Ему было неудобно. Он боялся этой женщины с перекошенным от страха лицом.

– Нет, Лиго, – всхлипнула Калли. – Сиди тихо.

– Пусти! – не унимался Лиго, отбрыкиваясь.

Медведь снова заревел. От его оглушительного рева кровь стыла в жилах. Калли оступилась и упала ничком, успев оттолкнуть от себя Лиго, чтобы не раздавить малыша. Ловя ртом воздух, она перекатилась на бок, а Лиго, вскочив, припустил вслед за Пэллоком.

Ладно. Калли обхватила живот и встала на ноги. Собак и Лиго спасены.

Она повернулась лицом к медведю.

Тот барахтался на земле и яростно ревел, размахивая страшными когтистыми лапами. Потрясенная Калли сквозь слезы разглядела обломок древка, торчащий из брюха, и еще одно копье, вошедшее зверю в плечо. Из-за деревьев выскочили охотники и что было духу помчались добивать хищника.

Медведь, ощерив пасть и наклонив голову, понесся им навстречу.

В него полетели копья, одно за другим втыкаясь в густой мех. Медведь оступился, передние лапы подкосились под тяжестью огромного тела, и он кубарем полетел на землю. Охотники заулюлюкали, добивая раненого хищника копьями и дубинками, пока он, содрогаясь, не издох.

Наконец Калли разглядела лица мужчин. Сородичи. Сородичи пришли ей на помощь.

Калли, спотыкаясь, будто в тумане, побрела к ним.

– Урс, – прохрипела она.

Урс, протянув руки, бросился ей навстречу.

– Урс, – как заведенная, повторяла Калли, упав в объятья Урса и целуя его лицо. – Ты спас меня. Ты спас меня.

Урс прижал Калли к себе, и на миг ей показалось, будто все стало как прежде – она почувствовала, как Урс прильнул к ней, – но тут же окаменел и отстранился. Калли взглянула в его лицо: Урс смотрел через ее плечо. Калли тоже обернулась.

Пэллок вел за руку Лиго. Увидев Калли в объятиях Урса, Пэллок скривился.

Калли было все равно.

– Лиго! – не своим голосом вскричал Валид, завидев сына.

– Папа! – заверещал ребенок и влетел в отцовские руки.

Валид повернулся к Калли и порывисто ее обнял.

– Спасибо! – горячо прошептал он ей на ухо.

Калли холодно взглянула на Пэллока.

– Мы выслеживали этого медведя полдня, – крикнул ему Урс. – Сбились со следа, а потом нашли его у ручья.

Медвежатину Сородичи не жаловали, однако высоко ценили теплые и тяжелые медвежьи шкуры, укрываться которыми было одно удовольствие. Мужчины собирали медвежьи клыки и когти, веря, что они придают владельцам силу и ярость дикого зверя. Убить пещерного медведя считалось хорошим предзнаменованием.

– Где Собак? – в бешенстве спросила Калли у мужа.

– Я оставил его на валуне, чтобы медведь не добрался. Я тоже бежал к тебе на помощь, – огрызнулся Пэллок.

– Ты оставил ребенка одного?!

Урс переводил взгляд с Калли на Пэллока и обратно, решив не вмешиваться. Какое ему дело до семейной ссоры?

– Что мне оставалось? Я спешил к тебе на помощь! – проорал Пэллок.

Калли грубо оттолкнула его и поспешила вверх по тропе. Через сто шагов она увидала сына, который стоял на вершине огромной каменной плиты, выше человеческого роста. Пэллок воспользовался выступами в камне, чтобы подсадить туда сынишку.

Собак был в безопасности. Гнев Калли улегся. Ее любимый малыш был здесь, перед ней, цел и невредим.

– Привет, мам! Смотри, как я высоко! – радостно крикнул мальчик.

Год девятнадцатый

Волчишка не чувствовала невосполнимой утраты, когда погибли ее братья, просто ей не с кем было играть. Стая Волчишки состояла из матери и человека, который жил в их логове, и теперь, когда Волчишке хотелось играть, она играла с человеком.

Возиться с человеком, напрыгивать на него, кусать и царапать было весело, но игра служила определенной цели. Резвясь друг с другом, волчата развивают силу и ловкость, учатся нападать и одолевать противника. Волчишка многое узнавала, когда возилась с человеком на полу пещеры. Руки, кормившие ее, оказались грозным оружием и могли сжать ее, как в тисках; чтобы защититься от их хватки, ей следовало извернуться и вцепиться в них чуть выше.

Она узнала еще кое-что. «Хватит! Брось!» – с болью в голосе вскрикивал человек и с такой силой отталкивал Волчишку от себя, что она летела вверх тормашками.

Похожий урок расшалившиеся щенки, подрастающие в волчьей стае, получают от своих родителей или взрослых собратьев. И как все провинившиеся щенки, Волчишка просила прощения, подползая к человеку и облизывая его лицо. Тогда человек клал ее себе на грудь и зарывался носом в ее мех, и от этого Волчишке становилось так же хорошо и спокойно, как когда она сворачивалась клубочком под боком у матери.

Год четвертый

Погода стояла сухая и теплая. Сородичи шли вдоль ручья, часто останавливаясь и вообще продвигаясь медленней чем обычно: несколько женщин племени, в том числе Калли и Белла, были беременны. Калли шла с пустыми руками, поддерживая свой живот. Когда Собак начинал хныкать и проситься «на ручки», его несла Коко, хотя и без того была нагружена разным скарбом, необходимым для приготовления пищи.

– Избалуешь мальчишку, – сурово сказала ей Альби. – Собак, ну-ка слезай и иди сам.