Хозяин степи

– Шпионаж наказывается смертью, – продолжил говорить на языке сарби Оташ. – Хочешь сказать, что не понимаешь меня? Почему же тогда ты побледнел?

Шу смотрел на Оташа и чувствовал, как сильно колотится его сердце. Словно пытаясь вырваться наружу и убежать из этого проклятого места. Оташ знает. Но как? Кто его выдал?

– Я получил письмо от сестры, – словно отвечая на его мысли, проговорил шоно. – Она помнит тебя. Пишет, что ты помог ей учить язык. И что ты замечательно владеешь нашим. Скажешь, Асима врёт? Твоя королева врёт?

– Нет, – на языке сарби ответил Юрген. – Она не врёт.

– Так ты шпион?

– Был.

– Был?

– Был до волчьего камня. Там я поклялся, что больше никогда. У волчьего камня же нельзя лгать.

– Всё это время ты лгал мне.

– Да. Но не во всём.

– Не во всём?

Оташ не знал, чего сейчас хотел больше: избить этого мальчишку до полусмерти или поверить ему.

– Я не хотел обманывать тебя, это был приказ, – дрожащим голосом проговорил Юрген.

– Чей? Короля?

– Нет. Уверен, что король не знает об этом. Это Рейн. Я должен был дать своё согласие работать на него ещё в Нэжвилле. От таких предложений не отказываются. Я норт. Я подданный Нэжвилля. Но… я не лгал у волчьего камня.

– Уходи, – вдруг сказал Оташ.

– Нет, – ответил Юрген.

– Уходи, иначе я убью тебя!

– Нет, – повторил Шу. Он смотрел на шоно своими невозможными светлыми глазами. Таких глаз не увидишь во всём шоносаре. Неужели они лгали?

Оташ сделал шаг вперёд и ударил. Юрген неловко упал, затем сел, потирая рассечённую губу.

– Я заслужил, – проговорил он.

– Ты дважды спасал меня, – сказал Оташ. – Это чтобы я доверял тебе?

– Нет. Первый раз я вообще… – Юрген осёкся.

– Что?

– Не хочу, чтобы это звучало как оправдание, но Рейн запрещал мне вмешиваться. Тебя же не собирались убивать в том поселении. Только унизить. Я этого не хотел.

– Почему?

– Потому что ты мой друг.

– Расскажи про город! – потребовал Оташ.

– Какой город? – не понял Юрген.

– Город, который ты видел во сне. Опиши его.

– Он стоял посреди степи, – начал Шу. – Там были такие красивые дома. И ещё ворота. У ворот были статуи, изображавшие волков. А на площади стоял всадник. Он показался мне похожим на тебя.

– Никуда не уходи. Это приказ, – резко сказал шоно и покинул гер.

Первая волна паники схлынула, и Юрген заметил лежавшее на подстилке письмо. Догадавшись, что именно его прочитал Оташ, Шу поднял его.

– Так вот значит что… – пробежав письмо глазами, прошептал он. – Айса и был Асимой. То-то мне они показались такими схожими. А Рейн всё предусмотрел, кроме этого. Даже у таких хитрецов случаются проколы.

Юрген устало сел рядом с очагом. Страшно уже не было. Наступило какое-то безразличие к собственной судьбе. Очень хотелось только одного – чтобы Оташ ему поверил. Не потому что Юрген боялся наказания, нет. Он не хотел оставаться в глазах Оташа предателем. Это было страшнее любого наказания.

Выбежав из гера, Оташ сел на коня и поехал прочь. Он сам не знал, куда именно направлялся, лишь бы подальше отсюда. Шоно гнал коня так, будто бы за ним скакало полчище вооружённых амма на их лихих скакунах. Наконец, он обернулся и понял, что оставил стоянку далеко позади. Дав коню отдохнуть, Оташ спешился и опустился на землю, укрытую совсем ещё юной травой.

– Что мне делать, Тенгри? – проговорил он, поднимая глаза к небу. – У волчьего камня нельзя лгать. К чему был этот сон?

Оташу сейчас больше всего хотелось снова оставить шоносар и наняться матросом на какое-нибудь судно, пусть даже пиратское. Насколько же там всё было проще. «Вот этот человек – наш враг», – говорил капитан. Значит, с ним надо было драться, потому что если ты выбрал этого капитана, то должен соглашаться с его решением. Если же тебе не нравился твой капитан, ты мог найти себе другого и служить ему.

Сейчас у Оташа не было капитана. Капитаном был он сам. А вместо нескольких человек команды был целый шоносар. И Юрген.

Оташ не верил в случайности. Если небесный волк привёл к нему этого норта, в этом был какой-то смысл. Но как не ошибиться? У волчьего камня нельзя лгать. Оташ слышал, что говорил Юрген тогда. «Помоги мне и прости меня. И ему помоги тоже». Норт просил прощения за свою ложь? И этот сон… почему? Что означал этот город, который им привиделся? Оташ был уверен, что тем лучником был Юрген, но мальчишка же совсем не умел стрелять. Значило ли это то, что он научится? Если это был сон о будущем, как и в тот раз с кораблями, значило ли это, что Юрген должен был остаться в шоносаре?

Поднявшись, Оташ вдруг почувствовал движение где-то поблизости. Обернувшись, он увидел волка. Зверь насторожено смотрел на человека и не двигался. Рядом тревожно заржал конь. Оташ схватил его под уздцы и погладил по морде, успокаивая. Волк ещё немного посмотрел на человека, а затем убежал. Шоно сел на коня и двинулся к стоянке.

Когда он вернулся, Юрген сидел у очага, молча глядя на огонь.

– Что ты успел рассказать Рейну? – задал вопрос Оташ.