Хозяин таёжного неба (СИ)

Потом выбрался из-под одеяла, сходил по-быстрому до корчажки (обычный ночной горшок с деревянной крышкой), торопливо оделся и обулся: дверь-то не заперта, вдруг кто заглянет. Одежда вся оказалась выстиранной и тоже приятно пахла какими-то травами. Спохватившись, проверил карманы, всё ли на месте, и самому стало стыдно: неужели хозяйка унизилась бы до того, чтобы воровать у больного отрока, которого сама же и лечила? А вот язва Боява, на что угодно можно поспорить, точно не удержалась и сунула свой любопытный нос, куда не следует. Да и ладно. Он ведь не шпион, скрывать ему нечего.

На кухне Боява ловко нарезала круглый ржаной хлеб большими кусками. На широком до желта выскобленном столе уже дымились щи в глиняной тарелке. Тётка Зарёна выложила из чугунка большой кусок мяса с аппетитно торчащей косточкой.

- Садись, Стеслав, угощайся. Тебе сейчас надо много есть.

При виде еды Стёпка сразу ощутил дикий голод. Шутка ли - три дня на одном противном отваре! Однако сразу за стол не полез.

- Мне бы руки сполоснуть.

- Боява, полей гостю.

Девчонка отвела его в соседнюю комнатку, полила на руки из кувшина, не удержалась, брякнула:

- А я уж решила, что ты рук сроду не мыл. Чёрные были, словно ты ими по всему Усть-Лишаю грязь придорожную собирал. Мамка отваром травяным едва оттёрла.

- Мне у магов в тюрьме умываться некогда было. Да и негде.

- Не умаялся ещё про магов своих болтать? - рассердилась Боява. - Вон как сон-трава голову тебе своротила - по сию пору заговариваешься.

- Не хочешь - не верь, - пожал плечами Стёпка. - Я с тобой спорить не собираюсь.

- Вот и не спорь, - девчонка отобрала у него полотенце, по-свойски ухватила за руку, потащила за собой. - Пошли уж за стол, пока щи не простыли.

Хозяйка, сама не ела, управлялась по хозяйству, что-то крошила, что-то заваривала, всё у неё получалось ловко и без лишней суеты. Боява сидела напротив, нахально разглядывая жующего Степана. В другое время он бы смущался, но сейчас ему было всё равно. Пусть смотрит. А если думает, что у него под её пристальным взглядом кусок поперёк горла встанет, то она крупно ошибается. Съем всё и добавки попросить не постесняюсь.

- И куда же ты теперь от нас подашься, Стеслав? - спросила наконец девчонка. - Что делать будешь?

- Боява! - укоризненно оглянулась на неё мать.

- Не знаю, - пожал плечами Стёпка. - Мне вообще-то надо обязательно в одно место зайти, в замок... Ну в этот, который орклы построили.

- В Оркулан? - удивилась девчонка. - Там же нет ничего.

- Как это? - поразился Стёпка. - А куда же всё делось? Я его три дня назад видел, он ещё целый был.

Боява презрительно хохотнула:

- Ты откель такой взялся, приблудный, что такого не ведаешь? Оркулан никто уже и не помнит, когда сожгли. Одни каменные стены стоят.

- А-а-а, - сказал Стёпка. - Да нет. Там где-то у весских магов тюрьма, кажется, устроена, так мне туда нужно.

- Не насиделся ещё в темнице?

- Друга моего весичи там держат. Гоблина из Летописного замка. Я его освободить хочу.

- Выкупить его у магов собираешься? Для этого гномье золото в карманах носишь?

- Боява! - опять очень привычно прикрикнула мать. Но та так же привычно не обратила внимания.

- Если маги согласятся, то и выкуплю, - сказал Стёпка. - Но мне вообще-то князь Всеяр пообещал, что маги гоблина так отдадут, без выкупа.

- Ещё и князя приплёл, - восхитилась девчонка. - Давай дальше бреши.

- Боява, - укоризненно сказала мать.

- А что. Пусть брешет. Весело же.

- А ты откуда знаешь, что золото гномье? - спохватился Стёпка.

- Чую.

Он смотрел в её ехидно прищуренные глаза и не мог понять, то ли она привирает из вредности, то ли в самом деле владеет гномьим чутьём на золото. А что, может быть, и владеет. В этом мире и не такое бывает. У него самого-то, между прочим, тоже подарочек от гномов имеется, и какой - Большой Отговор! Решив не откладывать, он сказал:

- Я вам за лечение заплатить должен. Сколько с меня?

- Два драка, - тут же заявила Боява. И уставилась на Стёпку с весёлым ожиданием, как, мол, отреагирует на такую неслыханную цену.

- Да уймись же ты неуёма! - всплеснула руками тётка Зарёна. - Опозорить нас хочешь?

- А что? - не совсем натурально удивилась девчонка. - Разве его жизнь не стоит двух золотых?

- Конечно, стоит, - поспешил согласиться Стёпка. - Я заплачу. И спасибо вам большое. За угощение и за то, что вылечили. А от сон-травы можно умереть?

- Можно, - сказала хозяйка. - Но не сразу. Много раз пить надо. Потом зрения лишишься, память потеряешь... А после и помрёшь.

Стёпка порадовался. Он-то эту проклятую траву всего один раз пил.

- А можно мне... - начал он. - А можно, когда я гоблина у магов заберу, я его сюда приведу? Ненадолго. А то я в Усть-Лишае больше никого не знаю, а маги его там, наверное, пытали. Или просто били. Я заплачу. И за него и за себя. Или подскажите, где здесь этот, как его... постоялый двор.

- Может, ты навовсе у нас жить устроишься... - начала Боява язвительно, но мать тотчас перебила её: