Хозяин Топи

Дверь… Закрытая, конечно. Ну да, не могло же ему повезти, в самом деле! Открыть ее? А ну как заскрипит? Фантомы наверняка услышат. Это пока он – пустота для их чутья, но звуки… Звуки не спрячешь, не заглушишь… Эх, былая нематериальность, где ты? Проникнуть сквозь стену, взлететь по лестнице бесшумным и смертоносным призраком, обрести материальность перед боем и атаковать на сверхскорости… Ага, размечтался, бывший фантом-охотник. Все это больше недоступно. Теперь ты из плоти и крови, привыкай… Ладно, если не дверь, то что? Окна? На первом этаже все, разумеется, забраны решетками, а вот выше… Кое-где проемы щерились хищным оскалом разбитых стекол, а в паре мест не то что стекол – рам не было. Ладно, как насчет вот этого дерева и вон того окна? Да здравствуют понты чиновников, благодаря которым у многих госучреждений высажены голубые ели, и как удачно, что здесь они уже достаточно выросли.

Сверхскорость, ель, окно… Уфф, чуть не свалился! А смола и многочисленные царапины – мелочи жизни. Теперь аккуратно шагнуть внутрь… Второй этаж, не третий. Степан сказал «може бути» насчет местонахождения фантомов и матери Глеба. Что ж, остается надеяться, что он не ошибся. Эх, как же трудно, оказывается, ступать бесшумно! Избаловала его нематериальность. Осколки стекол, крошево штукатурки, разбросанные бумаги, разбитая посуда, всякий мусор… Все это может стать источником шума. А канонада далеко, не заглушит, особенно для чуткого слуха фантомов-стражей. Если они услышат, могут и убить несчастную женщину. Этого допустить нельзя… А может, проскочить на сверхскорости? Даже если услышат, сделать ничего не успеют… Хотя не факт. Реакция у фантомов-стражей вообще-то дай-дай.

Пока «Михаил» колебался, сверху, с третьего этажа, послышался долгий и мучительный женский крик боли. Это положило конец сомнениям «Стрельцова». Он больше не думал, мозг словно отключился, и «Стрельцов» превратился в стремительную машину смерти. Промелькнул коридор второго этажа, два лестничных пролета, коридор третьего. Крик служил ориентиром, и «Михаил» ураганом ворвался в комнату, где фантомы-стражи пытали мать Глеба.

Секунда ушла на оценку ситуации. Два фантома-стража, один в своей исходной полуматериальной ипостаси, другой – в теле бойца АПБР. Тот, что призрачный, пытает женщину, второй – смотрит. Атаковать призрачного! «Стрельцов» по-прежнему не думал, работал на инстинктах, тем более что он понятия не имел, как, будучи в обычном, в общем-то человеческом теле, убить фантома-стража. Но это знал осколок Источника внутри него. Руки «Михаила» схватили полупризрака, разом сделав его почти материальным, оторвали от женщины, правая кисть «Стрельцова» проникла в студенистую псевдоплоть фантома-стража, а осколок передал ему импульс «умри!». Лицо фантома исказилось в агонии, а мгновением позже он исчез, растворился в воздухе, испустив вопль, от которого у «Михаила» зазвенело в ушах.

Но второй вошел в режим сверхскорости, и схватка между ними пошла уже на равных. Для человеческого глаза она заняла не более нескольких секунд, но по факту оказалась насыщенной стремительными ударами, очень динамичной и жестокой. Противник сполна использовал бойцовские навыки, свойственные захваченному им телу апэбээровца, приправив их сверхскоростью и сверхреакцией. Пару раз «Михаил» оказался в шаге от поражения, но в итоге достал-таки врага ударом в солнечное сплетение. Тот отлетел, упал, но продолжать схватку не стал, а одним молниеносным движением оказался за спиной женщины, взяв ее голову в жесткий захват.

– Стоять! – процедил он холодно. – Или я ей шею сверну!

– Убьешь ее – и тебе не жить!

Тот осклабился.

– Почему-то мне кажется, что тебе ее жизнь важнее, чем мне моя. Сейчас ты отойдешь к стеночке и дашь нам уйти, и тогда она выживет. Мне нужен ее сын, на нее мне плевать. К тому же она ранена, так что долго думать не в твоих интересах. Как понял?

«Михаил» сжал зубы. Крыть ему было нечем. Несчастная женщина была бледна как смерть, а в животе ее зияла серьезная рана, из которой пульсирующими толчками лилась кровь. Проклятье! Похоже, выхода нет.

– Зажми ее рану – не дай умереть. И тогда я отпущу тебя, – тихо и четко произнес он.

Враг торжествующе улыбнулся, но в следующий момент его лицо застыло, а еще через секунду лоб оказался взломан выходным отверстием пули из снайперской винтовки.

«Степан!» – догадался «Стрельцов» и метнулся вперед: он понимал, что умерщвление оккупированного тела лишь ненадолго погрузит фантома-стража в состояние грогги. И вновь действия на автопилоте – осколок внутри практически диктовал, что делать: зажать руками рот и глаза убитого, не позволяя фантому выйти из тела, и очередной импульс… «Михаил» даже толком не понял, что в этом импульсе заключалось, какой волевой посыл, но понял, что противник обезврежен и можно заняться раной женщины.