Хозяин Туманного замка

— Завтра я уезжаю на остров, ты остаешься здесь. Не думаю, что это время будет легким, но, наверное, так угодно Богам. Теперь выслушай меня, вопросы будешь задавать потом. Ты можешь учить третий уровень, так что пока меня нет, ты вполне можешь начать. Все книги в библиотеке разрешены тебе для чтения, Орион предоставит тебе любое снадобье, в общем — решай, что и как делать, по приезду я проверю то, что ты успела усвоить. Единственный совет — очень точно рассчитывай любое заклинание, особенно первое время. Это то, что касается твоего обучения. Что касается твоих обязанностей стиона — их нет, пока нет меня. Права — это то, что у тебя никто не отнимет. Я не хочу стравливать тебя с учениками, а тем более с учителями, но если будет нужно, помни — в мое отсутствие и отсутствие Артура, ты самый главный человек в Замке, и даже учителя должны тебе подчиняться. Управлять Замком будут Орион и Диар, но если случиться что-то неординарное — последнее слово за тобой. Я знаю, ты все сможешь оценить правильно и без надобности не вмешаешься, но это право у тебя есть. Еще. Вот эта печатка — мой символ, при необходимости ты можешь пройти в любой известный тебе дом, показать его и попросить о помощи. — Он протянул мне кольцо со своего мизинца. — Не пользуйся им без крайней необходимости. И остается еще один очень важный момент — Наместник. Ему может понадобиться твоя помощь. Ты ведь знаешь, где находиться моя личная голубятня? — Еще бы я не знала, всю болезнь Мастера я кормила его питомцев. — И пару серых голубей ты тоже видела?

— Да, Мастер.

— Этими голубями мы общаемся. Я предупредил Наместника, что какое-то время меня не будет. Однако ему может понадобиться помощь. Если так случиться, то он пришлет тебе одного из голубей со временем и местом встречи, но за ним могут следить, так что будь осторожна. Как ему помочь — решай сама, я тебе доверяю. При необходимости можешь выпустить Всадников Ночи, как — ты знаешь. Ну вот, наверное, и все.

— Да, Мастер.

— Ириана, я знаю, у тебя достаточно причин, что бы ненавидеть меня, но, поверь, у меня действительно нет выхода.

— Я верю Мастер. Верю. — Я говорила правду. Возможно, у него действительно нет выхода. Возможно… Просто в это почему-то очень сложно поверить. Но разве у меня есть выход?

— Возьми ключи от моих покоев, с завтрашнего дня ты единственный человек, которому позволено сюда входить. Ну, кроме, Тома, конечно. Ему открывать будешь сама, и присутствуй, пожалуйста, во время уборки, я не хочу, что бы кто-то из учителей был здесь. Хорошо?

— Да, Мастер.

— Иди. Завтра я уезжаю на рассвете, и ты должна выйти и проводить меня. Сандра тебя разбудит. И хранят тебя Боги, Ученица.

— Да будет их милость сопутствовать Вам во всем, Мастер.

На следующее утро он уезжал. Подали экипаж, запряженный четверкой вороных, Мастер раздал последние указания учителям, потом я поклонилась ему, а он лишь сдержанно кивнул и, с помощью Артура забрался в экипаж. Стион Мастера смерил учителей холодным надменным взглядом, бросил презрительный взгляд в мою сторону, и тоже забрался в экипаж. Минута и лошади понесли Мастера и стиона в порт. Я смотрела вслед экипажу и чувствовала, что эта поездка изменит очень многое. Мне было страшно: из-за перемен, которые неминуемое произойдут, из-за Мастера и из-за тех обязанностей, которые он на меня возложил. Однако в очередной, уже сбилась со счета, в какой, раз от меня ничего не зависело, а мне предлагали выжить, в предложенных условиях.

Глава 11

Через несколько дней после отъезда Мастера, мне начало казаться, что вес его опасения были напрасны. Хозяин Таурмана уехал, а жизнь в Замке не изменилась. Ученики по-прежнему спешили на занятия, устраивали сборища в коридорах, иногда нападали на лиминов, хотя в моем присутствии делать это перестали. Думаю, они знали, как я к этому отношусь, а на примере Артура многие знали, что может случиться, когда разозлишь стиона Мастера.

Учителя тоже не изменили привычного образа жизни. Чем-то занимались, что-то преподавали, в общем, можно было бы расслабиться, но Мастер, а точнее его опасения не давали мне покоя, мне казалось, что что-то обязательно должно было произойти, поэтому я была словно сильно натянутая струна у лютни, в ожидании того, что вот-вот придется порваться.