Хозяин усадьбы Кырбоя. Жизнь и любовь

— Чего же мы тогда спорим, если красивые и густые, — сказала Лонни, — ступай туда — и дело с концом. А я даю тебе честное слово двоюродной сестры, что я его живьем съем, если он вынудит тебя прыгать со второго этажа. Самое худшее, что он может тебе сделать, — это то, что будет врать, пока ты не полюбишь его. Это, конечно, возможно. Но тут ничего не поделаешь, все равно ты когда-то должна полюбить впервые, лучше уж молодого, чем старого. Ты любила уже?

— Оставь ты ее, наконец, в покое, что тебе от нее надо, — заворчала на Лонни мать.

— Как же так — в покое, если я даю ей хороший совет, — ответила матери Лонни. — Или, по-твоему, любовь — какое-то постыдное дело? О любви к богу говорят все, ты и другие, а стоит мне заговорить о любви к человеку, сразу — оставь в покое. Знаешь, Ирма, если ты уже любила, то тебе будет нетрудно догадаться, когда это начнется, а если нет, то это нагрянет, как тьма египетская. Ты подумаешь, что в сердце твоем злоба, а окажется — любовь. Такая злая любовь хуже всего. У меня с Рууди было то же. Но он не был моим первым, слава богу. Так что, как ты думаешь, была ты влюблена?

— В меня были влюблены, а я… — начала Ирма.

— Хорошо хоть это, — сказала Лонни. — Лучше, чем ничего. Порой даже лучше, что он любит тебя, а не ты его. Яснее увидишь, как глупа любовь. Ведь верно?

— Ээди был иной раз страшным дуралеем, — согласилась Ирма.

— Значит, Ээди был у тебя первый, — сказала Лонни, — и, пожалуй, увидим, кто будет второй. Но когда до этого дойдет, помни одно: держи сердце в кулаке и — не полюби. Просто не поддавайся — и не полюбишь. Это легче всего сделать, если затвердишь себе, что как ни красиво он говорит, все равно врет. А когда и это больше не помогает, то есть когда не помогает ложная вера, то уж тут делать нечего, значит, все всерьез.

Напутствуемая этой великой премудростью, Ирма ушла от тетки. Но едва за нею закрылась дверь, тетка спросила у дочери:

— Что ты об этом думаешь?

— Чего там думать, — ответила Лонни. — Влюбилась по уши девчонка, только и всего.

V

А «по уши влюбленная» девушка шла к своему новому дому. Она и сама не знала, отчего сердце так сильно бьется в груди. И только на полдороге вдруг вспомнила, что опять забыла свой паспорт у тетки на комоде, в маленькой коробочке. Там он лежит и сейчас, а Ирма стоит на тротуаре в городской толчее и размышляет, идти ли дальше, вернуться ли к тетке. Если идти, что она ответит завтра дворничихе, когда та придет за паспортом? А если вернуться, что ответит она хозяину, который, возможно, уже ждет ее и спросит, где она так долго пробыла в первый же день — хоть подавай на розыски в полицию?

В конце концов страх перед тем, что хозяин спросит ее, вынудил Ирму не возвращаться, но шла она неуверенным шагом, размышляя, что не к добру забыла паспорт. Наверняка это какое-то предостережение, — ее ожидает плохое.

Но ничего не поделаешь, она должна идти. Ирма чувствовала, что должна. Возможно, она не чувствовала бы этого, если бы Лонни не сказала: самое худшее, что с ней может случиться, — она влюбится в хозяина. И вот она ощущала, что должна идти и увидеть, в самом ли деле это может с нею произойти.

К тому не права ли Лонни, когда говорит, что это самое худшее — если Ирма полюбит хозяина? Ведь Ирма — барышня, и почему барышня не может любить солидного господина, что в этом плохого? Ведь был же в нее влюблен Ээди, вот и она пусть тоже влюбится в кого-нибудь, чтобы испытать, какова эта Ээдина любовь.

С такими мыслями она вошла в свой новый дом. Случилось так, как она опасалась: хозяин уже ждал ее. Ирма стала извиняться, но хозяин сказал:

— Ничего, не беда — это же первый день, у вас свои хлопоты. Потом, конечно, будет иначе, в доме должен быть порядок. Порядок я люблю больше всего. Этому меня научила коммерция, ибо коммерция — основа всякого порядка. Коммерция делает людей порядочными и честными, потому что на обмане далеко не уедешь. Чиновник может обманывать, чиновник может быть прохвостом, он получает из государственной кассы свое твердое жалованье и плюет на честность. Вот говорят: контроль, государственный контроль. А что такое контроль? Тот же чиновник, который получает твердое жалованье и может плевать на всех. В коммерции совсем другое дело. Откуда там твердое жалованье? Если ты не честен и не порядочен, твой вексель опротестуют; если живешь не по средствам — окажешься банкротом. Так в коммерции. А содержание дома, по правде сказать, такая же коммерция. Человек содержит дом, потому что так дешевле, коммерчески выгоднее, только и всего. А если б не было выгоднее, зачем с ним возиться! Поэтому в доме должен быть строгий порядок. Коммерческое дело должно быть, как стеклянный дом, прозрачным для проверки и контроля, а дом должен быть кристальным дворцом, где не нужно стыдиться лика божьего.

«Неужели все это ложь, как твердит Лонни?» — подумала Ирма и сказала:

— Впредь я буду строго следить за всем, потому что тоже люблю порядок.