Хозяин вечности. Дочь наемника

И все-таки перевес теперь был на стороне заговорщиков. Силовой щит медленно, но верно наползал на владык.

* * *

Теперь, когда они уже находились в непосредственной близости от алефа, Инори своим ментальным зрение хорошо различала этот жутковатый разрыв. Место, где гасли любые возможности, где не могло ничего произойти, и одновременно вершилось всё.

Алеф был одновременно нулём и непоколебимым абсолютом, существовал на самой грани не бытия и бытия. Вырывавшиеся из него непостижимые вероятности, казалось, пронизывают всё вселенную, что бы пройдя через бесконечность вернуться обратно. Они были и одновременно не были.

Впрочем, Инори была бесконечно опытней Герды и быстро поняла природу этих странных полей. Самое лучшее определение, которое подходило к ним, было мнимые. Покуда не произведена космическая перезагрузка существованье вселенной, с точки зрения внешнего наблюдателя, было не совсем законным. Она существовала словно бы в долг.

Если перезагрузка не будет произведена во время, то космос исчезнет в настоящем, прошлом и будущем. Его бытие станет мнимым, чем-то не существующим, фикцией вроде квадратного корня из минус единицы. Именно на это указывала странная форма этих необычных полей. Но если перезагрузка всё-таки свершится, то существование вселенной станет действительным, бытие стопроцентным, а прошлое, с момента творения, будет зафиксировано намертво.

Потом Инори поняла, что её утверждение о невозможности никаких событий в алефе было не совсем верным. Алеф был вместилищем противоположностей, совмещением не совместимого. Если всмотреться по пристальней, то можно было различить, как внутри него и одновременно где-то в запредельности вершилась дикая пляска вероятностных полей.

Они то вздымались до стопроцентности, то падали до абсолютного нуля. Само время то перематывалось назад, то скачком прыгало в будущее. События становились мнимыми и стирались из бытия, словно никогда не были. Алеф был мембранной между вселенной и хаосом, мембраной которую можно было прорвать, а можно зацементировать намертво.

Разрыв притягивал взгляд, будто какой-то визуальный наркотик. Кавай потребовалось усилие, что бы оторваться от его созерцания. Умственным усилием, она уменьшила резкость своего псионического восприятия, свела его почти к нулю. Генерируемые алефом помехи всё равно не позволяли ей успешно сканировать вероятностные поля. Не в силах предвидеть возможности даже самого ближайшего будущего, в отношении возможных опасностей она была теперь так же слепа, как и остальные.

С момента объединения групп они двигались очень быстро. Каждому хотелось, что бы всё побыстрее закончилось, каким бы ни был конец. Неопределённость и неимоверная ответственность выматывали всех. Они по-прежнему продолжали двигаться по сложной извилистой кривой, через коридоры и залы, заполненные самым немыслим оборудованием, но к алефу все-таки приближались, пусть и не так быстро, как хотелось.

Шедший впереди Борис вдруг застыл, потом указал рукой чуть в сторону. Они находились в большом круглом зале, абсолютно пустом. Это если не считать, лежащей примерно по центру груды тел. Казалось смерть обрушилась на разумных мгновенно, так что они попадали друг на друга.

Герда невольно вгляделась, и тогда ей стало по настоящему жутко. Хотя вроде бы, куда уж страшней. Да, это были тела, но какие! Казалось, они внезапно лишились костей или оплыли подобно воску, что сделало их уродливыми и гротескными. Такие статуи мог бы изваять сумасшедший скульптор, задавшийся целью вызвать омерзение у своих зрителей.

Герду затошнило. Она покосилась на приёмного отца, но тот был невозмутим как всегда. Значит и я смогу так же, – решила она, – не зная, что Зимин уже видел такое на Хризе. Применив свои псионические способности, девочка подавила рвотный позыв. Потом быстро глянула на остальных.

На лице Невского было сильное отвращение, которое он старательно подавлял. Кавай, разумеется, оставалась спокойной, вот только никакой улыбки на её лице сейчас не было: само по себе это значило уже очень многое. Роман как всегда спрятался за маской взрослой солидности. Ему совсем не хотелось ударить в грязь лицом пред подругой, и он тщательно делал вид, что и не такое видал. Вот только на трупы он больше не смотрел, а лицо его временами дёргалось.

Брюл отскочил в сторону, и, мгновение спустя, из угла послышались очень характерные звуки. Этим он несколько удивил Герду, которая поняла, что ожидала подобного скорей от Романа.

– Прямое упрощение? – спросил Горд у Инори.

– Никаких сомнений.

– Но тогда…

Та кивнула.

– Да, где-то поблизости эмиссар.

– Герда, – приказала Инори, – встань рядом со мной. Возможно, возникнет необходимость подпитать меня силой.

Герда чуть вздрогнула. Они уже освоили эту технику, но впервые кавай обратилась к ней с такой просьбою в реальной жизни. Возможности наставницы казались ей безграничными. Но Инори реально оценивала свои силы: этот подменённый был явно сильнее Груздина, удар был нанесен не лучом, а по всему кругу. Кроме того, она надеялась прикрыть Герду в случае крайней необходимости.