Хозяин видений

Теперь она моей уже не будет. Как и ничто в этом доме.

Я вошла, прислонилась к двери спиной и закрыла глаза. Подождала, пока дыхание нормализуется, и пульс придет в норму.

Дома. Я дома. После Москвы и тайги это казалось таким нереальным. В принципе, так и было, я ведь здесь ненадолго.

Круговыми движениями ладоней растерла щеки и включила свет. Надо же, все на месте — и драцена, и шторы те же. Даже совята таращатся с подоконника — почти что из прошлой жизни. Поддавшись странному порыву, я нашла в ящике комода пакет, сложила их в него и запихнула в мусорную корзину. Амулет, который подарил Влад после воссоединения племени, сняла и положила на тумбочку. И почувствовала, что отдала долг этому дому и племени.

Сил не было никаких, желания что-то делать тоже. Поэтому я просто легла на кровать и поджала ноги. Уснула почти сразу, а проснулась оттого, что кто-то гладил меня по волосам. Открыла глаза.

— Глеб!

— Тссс, не кричи. — Он почесал затылок. — Я, по ходу, налажал…

— В смысле? — обеспокоилась я.

— Ты не будешь ругаться, если с тобой девочка одна поживет. Она опрятная и нелюбопытная.

— Девочка? Какая девочка?

— Идем. — Он кивнул в сторону балкончика.

Глеб закурил, а я стала рядом и облокотилась на перила. Его заявление не испугало — слишком он был спокоен, но насторожило.

— Что ты натворил?

— Спрятал главное оружие Мишеля.

— Какое оружие? — нахмурилась я.

— Помнишь ясновидицу? Ту, что Влада проверяла?

— Ты… вообще, что ли?! — взорвалась я. — С ума сошел? Я еле Влада с Андреем отмазала, а ты… Где она? На Достоевского?

— Поля…

— Поехали! — отрезала я и рванулась в комнату.

Если древний узнает, что Глеб похитил Нику, он ему голову оторвет, и никакие уговоры не помогут. Одно дело — отпустить Влада, а совсем другое — потерять ясновидицу с уникальным даром. За это Альрик Мишеля по головке точно не погладит.

— Нет, — твердо сказал Глеб, преграждая мне путь. — Мы никуда не поедем.

Я с шумом выдохнула и посмотрела на него укоризненно. Они что, сговорились все, что ли? Или кто-то выносящий мозги газ распылял в Липецке, пока меня не было? Один питается, не глядя по сторонам, второй похищает ясновидцев.

— Нельзя укрывать ее, Измайлов, — терпеливо объяснила я. — Она числится в штате у охотников. Мишель уничтожит атли, если узнает, и Альрик самолично ему поможет. Да и такие, как эта Ника, опасны. Ты их пьешь, а потом…

— Они восстанавливаются и тебя убивают, — закончил он за меня. — Знаю.

— Откуда ты… О, черт! Она шантажирует тебя, что ли?

— Что? Нет! С чего ты взяла?

— Ты же выпил ее.

— Ну да. Со злости… — смущенно признался Глеб. — Крышу сорвало. Но Ника не угрожала мне, даже наоборот. А с охотниками она потому, что Марк ее постоянно использует. Если ерепенится — сдает какому-нибудь хищному за деньги. Ника — одиночка, из клана давно ушла, защитить некому.

— А ты в защитники записался, что ли?

— Она боится, Поля. Знаешь, каково это — когда никого нет? Совсем?

— Могу себе представить, — сдавленно ответила я. — Только вот все равно не смогу ее приютить, Мишель будет за мной пристально следить. За тем, как я выполняю условия соглашения.

— Какого соглашения?

— Древний дал мне три дня, — сказала я и снова посмотрела вдаль. Снег красиво переливался в сиреневом свете фонарей. На крыльце послышался смех и громкий разговор. Гости в доме — всегда суета. — Я ухожу, Глеб. Навсегда.

— То есть как… уходишь? — опешил он.

— А как ты думаешь, зачем был весь этот концерт? — горько усмехнулась я. — С Никой твоей, пыточной и вообще… Устала я. Думать, решать. Пусть лошадь думает, как говорят.

— И как… что будешь делать?

Я пожала плечами.

— Жить. Дэн вон живет как-то, значит, и я смогу. Буду скучать по тебе, Измайлов.

— Да брось, Влад что-нибудь придумает.

— Он уже достаточно сделал, — резко выдохнула я. — Хватит!

— Ну ладно, пусть не Влад… — Глеб задумался. — О, слушай, скади же вернулись. Они ого-го, между прочим. Со своими плюшками. Сможем общаться через них или через альва.

— Нет. — Я покачала головой. — Мишель ясно дал понять — ни при каких обстоятельствах.

— Вот урод!

— Останься сегодня со мной, — попросила я.

Глеб притянул меня к себе. Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Хотелось плакать — от обиды, несправедливости, от того, что скоро не смогу вот так опереться на друга, который был рядом столько лет. И все из-за инфантильных требований охотника.

Наплевать бы на все, подкараулить Мишеля в темном переулке и убить. А что, может, так и сделаю. Я же уже перестану быть атли, и они не обязаны будут отвечать за мои бесчинства.

Глеб уснул ближе к утру. Раскинулся на всю кровать, периодически удушающе накрывал меня руками — устала сбрасывать и перекладываться на другую сторону. Потом забила и встала. В окно светила луна — еще не полная, но уже с округлыми боками, налитая и белесая. Одна среди неба, усыпанного далекими звездами. Не символично ли?

Не стоит об этом думать. Лучше подумать о чем-то приятном, например, о еде. Спуститься на кухню и поужинать. Вернее, уже позавтракать. Желудок безбожно урчал, требуя компенсацию за потраченные на нервотрепку калории.