Хозяин Вселенной

Не удержавшись, я выглядываю таки из-за ширмы и открываю рот от изумления: Аина вертикально висит в воздухе над самым полом, надёжно удерживаемая силовыми полями фиксаторов, вытянувшись в струнку и подняв руки вверх — даже голову слегка запрокинула — и молотит крыльями, поднимая настоящий ветер. И всё это происходит в вертикальном конусе интенсивно-зелёного света, бьющего откуда-то с потолка и делающего её похожей на стеклянную статую, а уважаемая комиссия с интересом разглядывает, как работает внутренняя мускулатура в груди у обследуемой, как бьётся сердце. И зонд-«желток» видно, кстати: он уже закончил исследование желудка и теперь неспешно продвигается по пустому кишечнику, заблаговременно освобождённому для медицины. Вот это рентген… Прямо «всевидящее око» Истинно Разумных…

«Это примерно оно и есть, Рома. А ты не смотрел бы на мои потроха, а?»

Я послушно скрываюсь за ширмой. Действительно, одно дело голая девушка, и совсем другое дело прозрачная — неловко ей…

— Достаточно, спасибо. Горизонтально лицом вниз, руки вытянуть вперёд. Крылья в стороны, спинку открой… Ноги врозь… шире, шире! Левую ногу назад… та-ак… правую… А теперь обе, сильнее, сильнее, тяни ступни к затылку!

Я снова не выдерживаю, выглядываю из-за ширмы. Теперь Аина висит в воздухе горизонтально, изображая собой цирковую женщину-змею, притом летучую. Конечно, змея из Аины так себе, поскольку ангельская спина заметно уступает в гибкости бескрылой человечьей — если брать не радикулитного горожанина, само собой, а цирковую гимнастку. Но очень эротичный комплекс упражнений, кстати, особенно при полной прозрачности исполнительницы… Жаль, плохо видно, доктора обступили плотно…

«Рома, скройся! Без тебя хватает восхищённых зрителей!»

Я снова поспешно скрываюсь за ширмой. Тем более что исследования уже вступают в заключительную стадию, сейчас комиссия, должно быть, будет наблюдать выход желудочно-кишечного зонда и работу мочевого пузыря пациентки…

«Нет, и это ещё не заключительная», — улавливает мои мысли Биан. Да, он прав…

— Док, у меня вопрос — всё же и так видно? О-ой!

— Не надо, не надо напрягаться!

Мои мысли в этот момент полностью совпадают с мыслями коллег. Все мы радуемся, что одной дыркой у нас меньше.

— Ну, всё в порядке, — выносит вердикт главный экзекутор. — Ты совершенно здорова, Рассеивающая Мрак, никакого предварительного корректирующего лечения не требуется. Думаю, можно давать согласие на установку микросканера мозга. Кто следующий?

— Рома, давай, — подталкивает меня Биан. — Сейчас твоя давняя мечта о публичной клизме исполнится!

— Пфффф! — Ирочка весело блестит глазами. — Все шестеро? Так не должно быть. Кто-то один…

— Не один, а одна, — я до сих пор не могу оправиться от смущения. — Остальные с интересом наблюдали.

Ирочка вздыхает притворно-сочувственно, делая скорбное лицо. Ох, артистка!

— Так что не спасло вас всех отсутствие лишней дырки. И каждый испил чашу свою.

— Ну всё равно, слушай… — не сдаюсь я. — Даже у диких аборигенов планеты Земля взятие всяких таких анализов вроде спермы происходит иначе. Сам и в закрытой комнате, без свидетелей.

— А знаешь, чем вызвано любопытство комиссии, Рома? — смеётся моя ненаглядная. — Твоим смущением, в основном. Ну где ещё в Раю обнаружишь пациента, смущающегося от такой процедуры? Остальное профессиональный интерес, уверяю тебя. Полагаю, им гораздо более интересно было наблюдать работу твоих внутригрудных мышц и сердца в полётном режиме. А это…

Она вдруг меняет голос.

— Якщо ты казав бы мене ковбасу, сало, або вареники со сметаною… — говорит Ирочка на чистейшей украинской мове, точно копируя персонажа из одного старинного фильма моей прародины. — А то такого добра я багато бачив!

Она хохочет, и я смеюсь. Действительно, я сам давно уже обращаю внимание на спецорганы обоего пола не больше, чем на нос, к примеру. С чего я решил, что моя пиписка представляет для почтенной комиссии особый интерес?

— Слушай, но Аина точно стеснялась. Я же чувствовал.

— Ну… — Ирочка чуть скучнеет. — Сказать откровенно, я тоже. Когда висишь, вытянутая в струнку, зафиксированная силовым полем, рукой-ногой не шевельнуть, крыльями машешь что есть мочи, а врачи всё внутри у тебя разглядывают… Динамическая проба — вот где самая эротика, похлеще летучей змеи на столе.

Она вздыхает.

— Скоро и моя очередь изображать, Рома. В этом месяце, полагаю.

— Ну?! — я даже поперхнулся. — И тебе «хранителя»?!

— А теперь всем миссионерам ставят. На Землю так вообще не выпускают уже без этой штучки.

— Это здорово! — я искренне обрадован.

Она смотрит на меня внимательно. Ни малейшей смешинки в глазах.

— Ты правда рад, я вижу… Почему, Рома?

Я усмехаюсь.

— Не так давно я восхищался твоей немереной мудростью. Где она теперь? Всё тебе разжуй и в рот положи…

— И всё же, Рома. Я прошу.

— Просто потому, что я люблю тебя. Я хочу, чтобы с тобой никогда, ни при каких условиях не случилось ничего плохого.

Её глаза смотрят очень внимательно.

— Теперь тебе не придётся беспокоиться за меня, и тебе легче?

Наконец-то я понимаю смысл допроса.