Хозяин Вселенной

Насколько можно уяснить из твоих же видений, строительство кварк-реактора на Оплоте подходит к концу. После завершения работ, естественно, реактор будет запущен на обкатку. Как я поняла, реактор собран с такими дефектами, что при запуске пойдёт в неуправляемый разгон. Если бы это был обычный кварк-реактор, собранный по нормальной схеме, была бы просто тяжёлая авария. Снесло бы крышку, порвало корпус-стакан… ну пусть даже образовалась бы воронка в несколько тысяч шагов. Но этот реактор по сути кварковая бомба. Процесс перейдёт в стадию неуправляемого релятивистского вырождения материи…

Она вскидывает голову.

— И всё разом кончится. Мертвецы-зомби обретут наконец заслуженный покой, перейдут в естественное для себя состояние. Давно пора!

Слова свистят, как древний ангельский клинок, рассекающий воздух.

— А ты хочешь помешать этому, Рома. Ты хочешь продлить их агонию, ставя при этом под удар не только нас — ладно, мы не в счёт, такая у нас работа — и даже не только наших миссионеров… Или тебе неизвестно, чем занимаются «зелёные» на Земле? Или ты не знаешь, какое будущее они готовят всему человечеству? Напомни мне, Рома, что у людей обозначает термин «пособник врага»? Я не говорю «предатель», заметь. Именно «пособник».

Её глаза как прицелы. Но я выдерживаю.

— Вы оба не правы.

— Кто прав, а кто нет, решит комиссия, — подводит итог дискуссии Биан. — Если ты настаиваешь, я сегодня же поставлю вопрос перед нашим координатором. Итак?

Они все смотрят на меня. Мои товарищи.

— Да.

— Решение принято, — Биан коротко встряхивает крыльями, снова зажигает свой виртуальный монитор. — Все свободны, коллеги. Займитесь делами.

Все расходятся. Без звука.

— А что делать мне?

«Готовиться к разговору с комиссией. И, если откровенно, размышлять о будущей профессии».

Кровь бросается мне в лицо.

«И я не собираюсь на сей раз становиться с тобой на одну чашу весов, Рома, — это уже Аина. — Ты сказал «да», и ты отвечаешь. Разумеется, тебя не запрут в каменный мешок или железную клетку и уж тем более не лишат жизни, как это привыкли делать в человеческих спецслужбах — мы не люди, мы ангелы. Но наивно полагать, что пособник наших врагов останется работать в службе внешней безопасности, призванной с теми врагами бороться».

Солнце уже перевалило за полдень, и под кронами деревьев исподволь копится предвечерний прохладный сумрак. Песчинки пляшут на дне чаши, выложенной крупными изумрудами. Как тут тихо… Сидеть бы вот так и сидеть, ни о чём не думать…

Сам не знаю, почему мои крылья принесли меня сюда, к Изумрудному ручью. Больше всего я опасался, что тут кто-то будет. Однако никого не оказалось — ангелы живут просторно, это вам не скученность людских мегаполисов…

Шум крыльев сзади, но я не оглядываюсь. Мне и так известно, кто прилетел.

Ирочка, легко ступая, осторожно подходит. Садится рядом, и на мою спину бесшумно ложится развёрнутое крыло. В ответ я обнимаю её рукой. Мы сидим и смотрим, как в чаше лесного родника пляшут песчинки.

«Ира, Ир… Мне скверно».

«Я знаю, Рома».

Она прижимается ко мне плотнее, и я зарываюсь носом в её волосы. Ну вот… Мне уже легче. Это очень важно — в критический момент иметь возможность зарыться в чьи-то волосы…

«Это правда».

Мы сидим и смотрим, как пляшут в воде песчинки. Изображение немного двоится — сейчас я вижу не только своими глазами, но и её тоже. И она видит аналогично. Сейчас мы с ней единое существо.

«Послушай, что я скажу. Это очень важно. Помнишь наш тогдашний разговор с Иваном? Тогда я была сильным звеном. А ты прятался за моей спиной. И это глубоко правильно. Уязвимые части должны быть укрыты, сила выходит вперёд».

Она заглядывает мне в глаза.

«Так вот, Рома, сейчас всё наоборот. Сейчас сильное звено — ты. И биться придётся тебе».

Она не добавляет больше ни слова, даже мысленно. Но я и так понимаю. Если разгромлено сильное звено, участь слабого незавидна. Так бывает везде и всегда — страна, армия которой разбита, или семья, глава которой сломлен…

«Через три дня я дам бой. Я докажу…»

Она вздыхает.

«Попробуй найти гнездо кукушки. Нет, Рома. В этот раз ты проиграешь, вернее всего».

Я размышляю.

«Это возможно. У нас в службе диссидентов не жалуют…»

«Естественно. Но мне важно, чтобы ты не сломался, если… нет, когда тебя уволят».

«Меня могут не просто уволить, и ты это знаешь. У нас не служба очистки пресных водоёмов».

«И даже если не просто — держись».

Её глаза занимают всё поле зрения.

«Потому что я люблю тебя, муж мой».

Долгий, тягучий поцелуй. Всё. Вот теперь у меня нет ни малейших сомнений в конечной победе. Над «зелёными», над комиссией, над Верховным советом… Неважно.

Потому что у меня есть такая жена!

«Жена у тебя и правда замечательная, — улыбается Ирочка. — Однако дома тебя ждёт не менее замечательная дочь, которая уже соскучилась. Это она деликатничает, не тревожит папу в миг тяжких раздумий. И потом, как мне помнится, завтра у тебя лекция…»

«Ох, некусай мне в зубы! Ты права, летим домой!»

Глава 16. Послание Молодым

— Здравствуйте все!