Хозяин Зоны

— Петечка… Как нам здесь плохо, братик… Ты в отпуске?

— Нет, Маруся. Меня отчислили…

— Как?! Ты плохо учился? — удивилась Маруся.

— Я? — встрепенулся Петр. — На, смотри!

Он сорвал с руки золотые часы и протянул сестре, еще раз порадовавшись, что отстоял подарок наркома перед комиссаром.

«Курсанту Тысевичу от наркома Ворошилова», — прочитала Маруся.

— Ничего себе… — поразилась она, — неужели от самого Ворошилова?

— От самого Ворошилова. Сам с руки снял и мне отдал.

— Ври больше! Откуда же он знал твою фамилию?

— На следующий день после проверки начальник училища специально человека посылал, чтобы гравировку сделать. А наградил меня нарком за отличное вождение танка и меткую стрельбу, так что учился я отлично.

— Это из-за папы, да? — вдруг погрустнела Маруся.

— Это из-за нашей несчастной жизни, — сказала мать, до этого безучастно слушавшая разговор об отличной Петькиной учебе.

— Мама, ты не переживай, все у нас наладится… И папу отпустят, вот разберутся и отпустят! Петька, что же ты сейчас делать собираешься?

— Как что? Работать пойду! Оформлю паспорт и пойду…

Глава 17 Киев Май 1986 г.

— Денис! Вот здорово! Как ты здесь оказался? Дениска…

— Здравствуй, Настенька! Три дня отдыха дали. Один день я решил с мамой провести, денек с тобой, а потом снова в Кухари, туда отец обещал приехать, хоть повидаемся. Он потом в Чернобыль поедет, ну и меня захватит по дороге.

В комнату зашла Оксана, в летнем сарафанчике, волосы собраны в конский хвостик, в руках стопка книг.

— Ой, Денис! Здравствуй! Как там мои? Ты к Насте? Как на станции? — засыпала она его вопросами.

— На станции нормально, если можно так выразиться. У твоих тоже хорошо. Вот приехал к вам обеим, к Насте особо, а тебе от мамы привет передать и немного денег.

Денис полез во внутренний карман, достал бумажник и вытащил несколько разноцветных бумажек.

— Спасибо, Дениска!

— Денис, я могу побыть с тобой только вечером, и то немножко, — сказала явно расстроенная Настя. — У нас завтра зачет, причем ужасный, во всяком случае для меня.

— А что сдаешь?

— Ой, не спрашивай. Называется «Организация механической обработки экономической информации», короче, всякие счетные машины. Ужас, как не люблю!

— А-а, табуляторы-перфоленты! Ты, главное, помни, что эта самая обработка — советская наука, а за бугром все стоит на службе у буржуазии! Ни один преподаватель не станет оспаривать эту истину, а значит, трояк обеспечен, что и требуется несчастной студентке!

— Да ну тебя, Денис! У меня серьезный зачет, а тебе все хаханьки…

— Настя, если бы ты знала, как я рад тебя видеть! Какие там хаханьки! Это все обещает закончиться серьезными вздохами при луне, длительной прогулкой со скромным героем Чернобыля и поцелуями на темной скамейке, если таковая найдется в окрестностях столицы Советской Украины.

Настя не то чтобы кокетничала, хотя и не без этого, но действительно волновалась за судьбу завтрашнего зачета. ОМОЭИ — предмет для нее сложный, а хвост на лето — штука малоприятная. Но ведь к ней приехал Денис! Девушка разрывалась между желанием провести время с ним и успеть подготовиться к зачету. Она с любовью посмотрела на Дениса и перевела взгляд на конспект и учебники, лежавшие на прикроватной тумбочке.

— Знаешь что, Дениска, сейчас я буду заниматься, а после девяти часов вечера мы сможем побыть вместе. Хорошо?

— Так… — протянул Денис. — Тогда я тоже найду себе занятие, приготовлю вам обед. Итак, я пошел в магазин, а вы, зубрилки-промокашки, хорошенько учитесь, чтобы вас мама ремешком не того…

Денис взял пакет и потопал в магазин. Гастроном находился на первом этаже соседнего здания. Денис прошелся вдоль витрин и пожал плечами: вареная колбаса, два сорта сыра, молоко, яйца, крупы — словом, выбор, как и в любом киевском магазине, но хотелось совсем другого, хотелось удивить девушек. Нет, не девушек, зачем же врать самому себе? Хотелось удивить Настю, ее подруга тут совершенно ни при чем. Удивить и порадовать. Ведь бывает же так, что хочется порадовать человека? Чтобы было хорошее настроение, чтобы она улыбнулась… Создать маленькое чудо просто потому, что любишь… Вот и он влюбился, а мама все переживала, почему один, да почему один… Да потому что он Настю искал! Правда, он осознал это только сейчас. А мама еще раньше поняла. Как она тогда сказала? «Если так горят глаза, значит, у мужчины плавится сердце». Правду сказала! Чистую правду! Сердце плавится, хочется петь, смеяться, плакать и кричать одновременно. Почему? А черт его знает почему. Хочется, и все тут! От избытка чувств!