Хозяин

– Ты смотри там, одно дело разбойники, с ними справиться можно, а в крайнем случае, договоришься. – Изя оглянулся по сторонам и, убедившись, что к нашему разговору никто не прислушивается, продолжил: – Не принимай меня за сумасшедшего, на дороге нечистая сила завелась. – Я недоверчиво посмотрел на Изю. А тот убеждал: – Точно говорю, уже три небольших обоза, как сквозь землю провалились. А два дня назад возчики привезли одного своего товарища из пропавшего обоза. Подобрали, он по тракту полз, весь в порезах и с катушек съехал окончательно. Твердит только про какой-то трактир на дороге и сиреневый туман. А какой трактир? До самых Родников никакого трактира нет, сплошная мистика получается.

* * *

Наконец, после полудня мы выехали, хмельной Изя, стоя у ворот, перекрестил нас на дорожку, проводник искоса поглядывал на меня (наверное, помнил скрытую угрозу, озвученную Изей, и теперь размышлял, а не продешевил ли он, нанявшись за мешок соли).

Первым серьезным поселением на тракте после Ярмарки было крупное село Родники, там Юрина сестра была замужем за местным старостой, и мы вполне рассчитывали на дружеский прием. Но до села нужно еще было добраться… И точно сглазил, проехали-прошли всего верст тридцать, а тут вот пожалуйте бриться – посреди дороги рожи, на которых написана альтернатива – жизнь или кошелек? И ухмыляются еще, падлы, на первый взгляд их раза в два больше, чем нас, иначе не лыбились бы. Между тем на землю опускался вечер и начинать боевые действия в темноте с незнакомым противником вот так, без разведки, очень не хотелось. Пока я раздумывал, мои приятели стали действовать без моей команды. Я мельком увидел, что Митька и Щербатый слаженно скатились в кювет по обеим сторонам дороги, разбойники еще рта раскрыть не успели, а в глаз переговорщику с передней телеги глядел заряженный гранатомет. Противники замешкались, а ко мне подскочил наш проводник и, горячо глотая слова, зашептал:

– Это банда Ваньки Черного, у нас, возчиков, с ним договоренность, на обратном пути двадцатую часть товара отдаем, он и доволен. Поэтому сразу стрелять не начали, думали возчики.

– Эй, кто из вас главный, – раздался спереди слегка дрожащий голос.

– Ну я, – спокойно выхожу вперед, а мои ребята уже успели расчехлить заправленный крупнокалиберный пулемет и направили его в сторону придорожного леса.

– Так ты не возчик, ну плати тогда сразу – вон с той телеги все снимай и пулеметик с той образиной (он явно имел в виду гранатомет) отдать придется.

Ну не наглый ли тип?

– Ладно, отдадим, но на обратном пути, тем более к возчикам я как раз и отношусь. Привет вам от старшого нашего, Мефодия Ильича, а то, что мы новые, так это действия боевые в городе были, часть возчиков побило, вот и наняли нас. Небось Витька (это я о проводнике) знаете…

Широкомордый бандит почесал «репу», взглянул на наше вооружение и нерешительно произнес:

– Это дело, так… надо у начальства спросить…

– Спрашивай, милай, гони гонца. Соберемся, обсудим, – а сам смотрю, Митька ужом в кусты, да и Щербатый, не сплоховав, исчез в сумерках. Интересно, «на понт берут» или правда вся банда здесь. Хотя вряд ли, широкомордый явно за подмогой послал. Я ждал сигнала и сместился, вроде невзначай, ближе к кювету, чтоб дать возможность для работы пулеметчику. В кустах раздалась короткая очередь, я мгновением позже положил из пистолета широкомордого прямо в переносицу. Справа застрекотал еще один автомат. Раздался ответный выстрел из дробовика, и кто-то из наших закричал. В кустах еще несколько раз пророкотал автомат, и тут очередь из пулемета снесла последних трех бандитов, пытавшихся удрать в лес… Все смолкло, только раненый Костя Рябой, держась двумя руками за задницу, выл, катаясь по пыльной дороге. Бой окончен, Митька вышел из кустов, держа в руке два автомата, а справа от дороги из канавы вылез Щербатый… В общем, положили мы всего семерых, да один вроде убежал с докладом. По словам проводника в банде Ваньки Черного было около тридцати человек, а если это так, то выходит, что дежурный дозор мы положили. Сейчас, когда совсем стемнело, я не видел смысла уезжать далеко, все равно к утру догонят, поэтому мы выбрали подходящую позицию в лесу у дороги и, не разводя костра, по очереди спали до самого утра…

Костя всю ночь стонал, хотя Петрович перевязал его и дал какой-то успокаивающий отвар.

– Жопа есть жопа, и ранения в нее могут быть даже более болезненные, чем в некоторые другие части тела, – авторитетно заявлял фельдшер.