Хозяйственные будни Князя Тьмы. История попаданки (СИ)

Рагнар посмотрел на меня и мягко улыбнулся. Он ощутил мои тревоги, поспешил заверить и успокоить скорее меня, чем придворных:

— Я постараюсь избежать военных действий. У меня есть идеи, как это сделать. Нужны будут переговоры, но для того, чтобы они состоялись, я должен сначала знать, что происходит на их территории, и каковы их планы.

Все с шумом выпустили из груди воздух. Переживали бедные.

И вот князь собирался распустить совет и отправиться в подземелье, как вдруг раздался издевательский смех.

Смеялась женщина. Точнее, девушка.

Все недоумённо посмотрели на поднявшуюся со своего места… госпожу Витту Брэмс.

— Как же всё скучно и предсказуемо, — протянула тоненьким голоском маленькая и худенькая вампирочка. — Ничего дальше своего носа не видите.

Все, кто находился подле вампирши, отскочили в разные стороны, будто от прокажённой, и в ужасе исказили свои лица.

Бедная госпожа Эльза побледнела и едва не утратила своей фирменной выдержки. Ещё бы, сначала Розалия её предала, за спиной проводила махинации с благотворительными сборами, и только-только на её место пришла Витта, и та записалась в предательницы. Прямо какая-то проклятая должность.

Господин казначей побледнел и от шока открыл рот, его глаза едва не вылезли из орбит. Он схватился за грудь и прокряхтел:

— Великий Сет… Неужели я пригрел у себя змею?

Напомню, госпожа Витта — супруга сына казначея. Его сын недавно женился, и юное создание прибыло в замок. Её супруг ещё обучается, и он живёт сейчас в академии. А девушку отправили под крыло казначея Рикарда Брэмса.

Вот внешне госпожа Витта выглядела очень юно. Но взгляд, полный ненависти, ехидства, превосходства и злобы, принадлежал явно не невинному существу. С виду прехорошенькая и неискушённая. И её издевательский смех, и не менее издевательские слова никак не сочетались с её внешностью.

— Что значат ваши слова, госпожа Витта? — рявкнул военачальник, поднимаясь и с угрозой глядя на вампирочку.

Стража уже приготовила мечи для защиты меня и князя.

И тут произошло то, что не предвидел никто из нас: ни Рагнар, ни уж тем более я.

Внешность Витты пошла рябью, после её лицо исказилось с болезненной судорогой. Тело вместе с лицом начало меняться, и под шокированными вздохами придворных перед нами предстала…

— Моника? — выплюнул казначей.

— Взять её! — приказал князь. Одновременно с приказом он уже плёл какое-то сложное заклинание.

Стража бросилась к изменщице. Я сидела, как мешком пришибленная. Меня до дрожи, до ужаса поразила и напугала одна мысль: «Если под личиной Витты Моника, то где тогда сама Витта?»

Перед глазами встала картина измождённого, обескровленного и замурованного заживо советника Саймона.

Подняла на неё полный гнева взгляд, и… неожиданно время словно замедлилось.

Вот Моника, уверенная и спокойная, вдруг впилась в меня таким ненавистным взглядом, расплылась в победной улыбке, подняла правую ладонь, в которой зажимала какой-то тёмный предмет, и что-то прошептали её губы.

Это было сильное заклинание, потому что предмет в её руке вспыхнул невозможно ярким светом, ослепляя, и я у самого своего лица услышала её голос и тепло её дыхания:

— Прощай, человеческая тварь!

А дальше произошло нечто и вовсе кошмарное: я вдруг ощутила тупой удар в грудь, а затем начала падать! Последнее, что услышала, — это крик Рагнара, полный боли:

— Нет! Линда-а-а-а…

И жуткая темнота сомкнулась надо мной. От боли, что накрыла меня, я задохнулась и мгновенно отключилась.

* * *

Знаете, когда сознание поверхностно вернулось, я поняла одну вещь, что умирать — это не так уж и плохо. Мы, хоть люди, хоть вампиры, порой так часто сожалеем о прошлом, бестолково грезим о будущем, а ведь оно может не наступить, жизнь может оборваться в один миг. И тогда придёт осознание, что надо ведь было жить настоящим.

Никто уже не предъявит мне претензий, не сделает больно, потому что меня не будет. Но и ласки любимого мужчины тоже больше не будет. И это весьма печально.

Но всё рано или поздно заканчивается.

Правда, не ожидала я, что мой финал окажется вот таким… нелепым.

Я всем своим совершенным во всех смыслах телом ощущала, как жизнь покидает меня. Всё онемело, даже боль ушла. Осталось только печальное чувство, что я так много всего ещё не успела. Всласть не насладилась любовью и счастьем.

Что ж, быть может, в другой жизни мы с Рагнаром встретимся. А сейчас пусть мирозданье убаюкает меня в своей колыбели вечности… Только этот назойливый шёпот, непонятно откуда взявшийся, пусть прекратится.

Но слова, что кто-то шептал мне прямо в ухо, не прекращались. Я не улавливала смысла, даже не задумывалась, что мне тихо, но настойчиво говорят, но эти слова, этот шелестящий голос раздражали мой слух.

А после на мои сухие губы попала влага. Я почувствовала металлический вкус крови, сильно разбавленной водой. Кровь была совершенно невкусной: ослабленная, ненасыщенная. Одним словом, дерьмо, а не кровь.

Но моя вампирская сущность всё равно жадно проглотила даже эти крохи.

И неожиданно внутри меня начал рождаться какой-то просто дикий голод.