Храм Фортуны II

Но туда он не добрался, просто пропал без вести. То же стало и со всеми гладиаторами. Кто и зачем устранил их — об этом можно только догадываться. Оставляю это на ваше усмотрение. А дальше...

— Прости, достойный Квириний, — вдруг глухо сказал Светоний. — Ты не помнишь, как звали того офицера?

Старик взглянул ему прямо в глаза.

— Помню, — медленно сказал он. — Его звали Луций Светоний Паулин. Это был твой отец.

Глава XVII Последние указания

Паулин потер глаза пальцами. Он с трудом сохранял обычную невозмутимость.

— Я знал, что отец участвовал в тех событиях, — сказал он тихо. — Но чтобы...

— Понимаю, сынок, — ласково ответил Квириний. — И это была одна из причин, почему Тиберий выбрал именно тебя. Думаю, ты не откажешься сделать то, что не удалось твоему отцу. Хотя он добывал золото для Антония, а ты — для Тиберия, все равно вы оба римляне и это ваш долг перед страной.

— Да, — кивнул Светоний. — Прости меня, почтенный Квириний. Продолжай, прошу тебя.

— Ну, теперь уж я буду краток, — усмехнулся тот. — А то разговорился по-стариковски.

Ладно, слушайте. Сразу после этого Ирод отправился на Родос, где остановился Октавиан. Он присягнул новому повелителю, и тот великодушно решил забыть прошлое. Ведь он прекрасно понимал, что иудейский царь служил тому, кто в данный момент был ближе и сильнее. Главное — он служил верно. А раз он был надежным союзником Антония, то будет таким же и для Октавиана.

Ирод был утвержден на троне, все его права и привилегии сохранялись. Теперь у него были развязаны руки — ведь Клеопатра погибла, не пожелав стать добычей победителя. Антоний еще раньше бросился на меч. По воле Октавиана Ирод стал полновластным хозяином в Палестине.

Вопрос о золоте даже не подымался — ведь мало кто знал о нем. Видимо, Антоний доверился очень немногим, а те не сумели, не смогли или не захотели откровенничать. Царь Иудеи имел все основания полагать, что ему удался замечательный бросок в опасной игре в политические кости. И, наверное, он возблагодарил за это своего непонятного Бога.

А потом начал свирепствовать.

Сначала он приказал убить Гиркана, которого вывез из Месопотамии в Иерусалим. Причина — участие в заговоре.

А затем... затем пришла очередь Мариам, его любимой жены. Всего у Ирода их было десять, но эту он просто боготворил. И, тем не менее, приговорил к смерти. Все за то же — участие в заговоре и попытка отравить мужа.

Не знаю, сколько было правды в этих обвинениях, думаю, что не много. Тут, видимо, тайна золота сослужила Ироду плохую службу. Как всякий обладатель бесценного сокровища, он сделался вдвойне подозрительным и недоверчивым.

А потом начались процессы над его многочисленными сыновьями. Одних он приближал к себе, других отдалял, но, в конце концов, казнили и тех и других. Благо, хоть у него не было недостатка в детях, а то остался бы Иудейский трон без наследника.

Август сквозь пальцы смотрел на зверства своего союзника, лишь иногда мягко укоряя за излишнюю жестокость. Ему нужна была сильная Иудея, а в таком состоянии страну мог поддерживать только Ирод. Приходилось мириться с не совсем цивилизованными методами восточного правителя.

Странно, что кто-то из семьи царя вообще уцелел. Но цезарь не вмешивался. Лишь однажды, когда Ирод сообщил ему об очередном заговоре, раскрытом его тайной службой, в котором якобы принимали участие два царских сына, Август заметил:

— Воистину, я предпочел бы быть свиньей Ирода, а не его сыном.

Чтобы вы поняли смысл, поясню: иудеи не едят свиней и эти животные имеют все шансы дожить до преклонного возраста и умереть своей смертью.

Но Ирод не только убивал, он еще и строил. О, Боги, сколько он всего понастроил. Замки, крепости, дворцы, храмы... Он давал игры, он возводил целые города!

Откуда у царя столько денег? Этим вопросом задавались многие. Но никто не мог дать правильного ответа. В то время и я еще не мог, мне стало это известно гораздо позже.

Конечно, вы-то теперь понимаете — он строил на золото Антония. Расходы были огромные, но не думаю, что сокровища очень сильно пострадали. Ведь бережливый и умный правитель постоянно пополнял казну за счет налогов и ловких финансовых операций.

Но вот о том, где он прятал свой клад, так никто ничего и не узнал. Ирод умел хранить тайну. Хотя у меня есть одна догадка... ладно, к этому мы еще вернемся.

Итак, шли годы, Ирод правил, казнил и строил. Иногда воевал, главным образом с извечным противником — набатейскими арабами.

И вот наступил семьсот пятидесятый год от основания Рима.

Все уже знали — царь умирает. Но, словно раздавленная оса, он еще продолжал жалить даже в агонии.