Храм Фортуны

Сабин и Корникс тоже остановились.

Откуда-то вынырнул невысокий, крепко сбитый мужчина в форме центуриона городской стражи. Он выбросил руку в приветствии и подбежал к всадникам.

— Сейчас, господин, — прохрипел он, вытирая ладонью губы, так как только что осушил кружку вина. — Будет сделано. Но ты должен предъявить документ.

С этими словами он повернулся и громко крикнул:

— А ну, убирайтесь! Дайте проехать достойному трибуну! Живо, мерзавцы!

Погонщики схватились за постромки и принялись освобождать проход.

Кассий Херея, нахмурив брови, сунул руку за пазуху, делая вид, что ищет пропуск. Центурион ждал, позевывая. Он был совершенно спокоен и, кажется, ничего не подозревал.

Тем временем телегу с бочками уже оттащили в сторону, повозки с сеном тоже, и путь был почти свободен.

Но и центурион начал проявлять нетерпение.

— А, вот он, — сказал Кассий Херея и кивнул стражнику. — Иди ближе, документ секретный.

Тот быстро подскочил к лошади трибуна и с любопытством вытянул шею.

Кассий сильно двинул его ногой в грудь, центурион отлетел на несколько шагов и с грохотом врезался в телегу с бочками. Все вокруг оторопели.

— За мной! — крикнул Херея и рванул поводья.

Трое всадников вырвались из городских стен и быстро понеслись по виа Аврелия.

— Стой! — завопили сзади. — Держи их!

Но лошадей у стражников не было, и погони не предвиделось. Им оставалось только ругаться. Правда, очень скоро они сообщат во дворец, что трое подозрительных людей покинули город, и укажут, в каком направлении. Но даже если будет организовано преследование, у беглецов есть достаточно времени, чтобы отдалиться на солидное расстояние.

— Да ты действительно актер! — воскликнул Сабин. — Если тебя выгонят из армии, настоятельно советую идти выступать в театре. Там ты скорее чего-нибудь добьешься.

— Спасибо, — буркнул. Кассий. — Так низко я еще не пал. Ладно, посмеемся потом. Пока мы все еще в опасности и сможем вздохнуть свободно, лишь когда убедимся, что погони нет.

Всадники молча припали к шеям лошадей и помчались вперед по просторной виа Аврелия, подгоняя верных животных поводьями и толчками коленей.

Они не знали, что к тому времени на Палатине уже были прекрасно осведомлены обо всем и быстро принимали меры. Ко всем воротам были разосланы дополнительные отрады стражников, а по всем дорогам разъезжались усиленные конные патрули.

И вот, такой патруль — двадцать преторианцев под командой младшего трибуна — подскакал к Аврелиевым воротам буквально через несколько минут после того, как Сабин, Херея и Корникс, вызвав, надо признать, немалое замешательство, благополучно покинули территорию Рима.

Взволнованный центурион — начальник поста городских стражников, — растирая ушибленную грудь, доложил командиру преторианцев о том, что трое мужчин только что прорвались через ворота, не предъявив никакого документа, дававшего им право сделать это. И сообщил их приметы.

Трибун претория сразу понял, что это те, кого сейчас разыскивают все поднятые по тревоге подразделения стражников, вигилов и гвардейцев.

Он приказал центуриону немедленно отправить рапорт во дворец, а сам со своим отрядом устремился в погоню.

Теперь беглецов и преследователей разделяли пятнадцать минут и около трех миль дороги. Сейчас все зависело от быстроты и выносливости лошадей.

* * *

Скачка продолжалась уже с час, когда вдруг Кассий Херея резко осадил коня.

— Тише, — сказал он. — Кажется, я слышу стук копыт. За нами кто-то едет.

Сабин и Корникс тоже прислушались. Действительно, сзади доносился какой-то глухой гул.

— Сейчас проверим, — сказал Херея.

Он увидел справа возле дороги довольно высокий холм и направил к нему своего коня, крикнув:

— Подождите здесь!

Понукая лошадь, трибун взобрался по склону и огляделся. Его губы сжались и лицо напряглось.

По дороге, на расстоянии не больше мили от места, где он находился, виднелась какая-то темная масса, которая быстро приближалась. Время от времени вспыхивал неяркий огонек — наверное, от фонаря. И слышался нарастающий топот копыт.

Выругавшись, Кассий поспешно спустился с холма и подскакал к своим спутникам, которые нетерпеливо поджидали его, поглаживая шеи уже порядком подуставших коней.

— Погоня, — мрачно возвестил трибун. — Никаких сомнений, это за нами.

— Тогда вперед, — сказал Сабин. — Чего мы стоим?

Кассий Херея покачал головой.

— Не уйдем. Они уже слишком близко. Наши лошади выдохлись и через пару миль просто упадут, а они ведь могут брать свежих на заставах и почтовых станциях. Рано или поздно, они нас настигнут. Бой принимать тоже бессмысленно — их слишком много.

— Так что, сдаваться будем? — с вызовом спросил Сабин. — Хорошенькое дело!

— Я думаю о другом, — ответил Кассий. — Что будет с нами — не так важно. Главное — спасти завещание и доставить его по назначению. Мы не можем допустить, чтобы нас схватили с этим документом на руках. Не имеем права.

Лучше всего было бы спрятать завещание где-нибудь здесь, а потом разделиться и пробираться к Германику поодиночке. Авось, хоть один да доедет. Но где же спрятать? Не в землю ведь закапывать?