Храм, где всё началось

— Ранее, может около трёхстах лет назад, это была империя Чэ. Тогда она только недавно появилась. Практически первым её правитель был Чэ Джэхен, а перед распределением ее на провинции на троне сидел Чэ Ван. Он был одним из тех, кто начал продвигать идею о расширении территорий.

— Чэ Ван…

Произнесла тихо, стараясь будто понять знакомо ли мне это имя или же просто кажется.

— А можешь рассказать поподробнее про него?

Мин Чи слегка удивился, но всё равно продолжил:

— Он не однозначная личность. У него был буйный нрав, будто зверь в обличии человека, по крайней мере так говорят. Он был женат один раз на деве по имени Йун Исыль, которая в будущем стала Чэ Исыль. Знаешь, что больше удивляет?

— Что же?

— У него не было своего гарема. Кто-то говорит из-за того, что был полностью верен своей жене, но мне кажется это не так. Он любил и было таких девушек много. Имён конечно не знаю, но одну из них он казнил будто та прокляла его, другие просто пропали. Список может быть долгим. Факт в том, что несмотря на подобное империя при нём расцвела.

Парень прокашлялся и вновь заговорил.

— Если смотреть как сейчас обстоят дела, то существует пять провинций: Хан, Бай, Шин, Кан, Ю. Каждая из них является местом, что находится на одной части света, кроме Ю — центр, где по сей день правят люди из династии Чэ.

— Ты собирался в каждой, что-ли побывать?

— Да. Потому что может в какой-нибудь из них у меня получилось бы найти ответ, чего мне не хватает, чтобы быть настоящим правителем.

Я неожиданно останавливаюсь. Заметив это Мин Чи смотрит на меня вопросительно. Ждет пока сама скажу, что волнует.

— Скажи, а почему ты вдруг решил мне помочь и даже с жнецов чуть не сразился?

— Ан Тэен я не буду говорить, что понимаю какого тебе. Ты улыбалась и улыбаешься при этом ни разу не сказав, как тебе плохо, будто или же по-настоящему смирилась, с тем, что всё что ждёт дальше это забвение, потому что вечная служба жнецам это хуже, чем самые изощрённые пытки у Ямы. Одновременно ты жива, но также и мертва, вроде знаешь кем являешься и не знаешь. Я бы не смог так жить, поэтому был поражён и одновременно восхищён и из-за этого захотелось, хоть что-то сделать для того, чтобы ты и дальше не потеряла себя и тот свет, что есть в твоих глазах.

Мне показалось, что во всём мире мы на миг остались с Мин Чи одни. Люди, что сновали туда-сюда будто в миг исчезли.

— Вторая причина — это моя нелюбовь к жнецам. Они не были хорошими людьми при жизни за что и поплатились. На каждом из них лежит страшный грех.

— А говорил, что в нечисти не разбираешься.

— Как тот, кто должен быть выше всех я должен знать всё, но это невозможно. Где-то моими знаниям можно позавидовать, а в другой ситуации подумаешь, что перед тобой бедняк, который ничего не знает.

Атмосфера потихоньку менялась, словно начала давить.

— Забудем про это, лучше давай дальше продолжим наслаждаться видами.

Парень усмехнулся, а после добавил.

— Небесный дворец так-то побогаче будет.

— Тогда ты обязан мне его как-нибудь показать. Обещаешь?

— Даю слово первого сына небесного императора.

Юноша карикатурно положил руку на грудь и попытался сделать серьёзное лицо, но выходило плохо. Уголки его губ каждый раз чуть вздрагивали.

— Тогда я, наверное, должна стать небесной императрицей, верно Ваше Псевдобожье?

Тоже с небольшой насмешкой ответила.

Ответа не последовало, но видно было, что парня позабавил мой ответ.

Дойдя то центра провинции, мы оказываемся вместе где в середине стояла красивая большая статуя. Это был мужчина. Он был слегка полноват. Густая борода и глаза, что будто глубоко впали.

— Это первый император Чэ Джуну. Он был избран людьми, когда закончилась война и от домов не осталось ничего. Люди увидели в нём надежду на новую жизнь, поэтому и поверили, но увы погиб тот быстро. Было это вроде от болезни, от чего трон быстро перешел его сыну Чэ Джэхену. Он продолжил развивать государство. Поэтому Чэ Джэхену в обществе и называют практически первый император.

Посмотрев на неё какое-то время, юноша говорит.

— Пойдём ещё чу-чуть и окажемся на рынке.

Он был прав. Буквально свернув по дороге, что вела в северо-восточном направлении, выходим на торговую площадь.

На ней было много людей, что напоминали муравьёв из-за своего количества.

Мне показалось, что найти можно было практически всё. Украшения, при чем самые разные: дорогие и дешёвые, для девушек и для парней. Отвары от болезней, специи и многое другое.

Протиснувшись через толпу, подходим к палатке, которая явно специализировалось на продажи одежды.

Мин Чи идет в сторону торговца и достаёт из плетеной корзинки, которую взял перед уходом, свой красный, явно недешевый наряд.

— Я тут пришёл вещь продать, за сколько возьмёшь.

Мужчина внимательно посмотрел на ханбок. Взгляд его был серьёзным и далеко не дружелюбным.

— Не возьму, проваливай.

— Что?!

Крикнул парень.

— Почему? Что не так?

— Мне не нужны проблемы. Потому что кто знает от куда ты его раздобыл. Может у знати украл.

— Оно является моим! Я его не крал!

Мужчина цокнул.