Читаем Храм Спящего (СИ) полностью

Стрелы у Внучки давно кончились, а Махмуд был весь изранен. Особенно пострадали его ноги, искусанные во многих местах и оставлявшие при каждом шаге кровавые следы на палубе. К счастью, время от времени тестерам удавалось отыскать еду, напитки и с их помощью отчасти восстановить здоровье. На эти же цели использовалось и мясо убитых крыс.

- Что делать будем? - мрачно спросила Внучка, когда они в очередной раз ретировались из захваченного злобными грызунами трюма и остановились возле рубки, рядом с которой, судя по всему, прежде работал корабельный плотник - здесь имелся верстак, были сложены оструганные доски и стояли козлы с недопиленным бревном.

- Погоди, подумать надо, - ответил ходок и уселся на штабель досок в позе роденовского мыслителя.

Внучка на месте сидеть не могла, её неугомонная натура жаждала деятельности. От нечего делать она подошла к козлам, схватилась за рукоятку торчавшей в прорези бревна пилы и после нескольких движений неожиданно для себя стала обладательницей чурбака почти в метр длиной. Когда деревяшка с громким стуком упала на палубу и покатилась к борту, корреспондентка проводила её взглядом и пробормотала:

- Если что-то попилить, а потом построгать... Махмуд, дай нож на минутку!

Ходок протянул Внучке нож и стал с недоумением наблюдать, как девчушка с сосредоточенным пыхтением расщепляет чурбак на тонкие лучины. Давалось ей это на удивление легко, будто она разделывала кочан капусты.

- Вот, а теперь построгаем... - пробормотала Внучка, закрепив одну из заготовок на верстаке и примеряясь к ней ножом. - Ай, руку обрезала! - закричала она несколько секунд спустя.

- Сильно? Давай ромом зальём, у меня ещё немного осталось в бутылке, - вскочил Махмуд.

- А, ерунда! Зато у меня навык изготовления стрел появился.

Полчаса спустя Внучка, изрядно помучившись и изрезав руки, стала обладательницей трёх десятков вполне приличных стрел.

- Ну что, идём в трюм? Теперь мы этим крысам покажем! - бодро предложила она.

Пространство игры 'Мир Готики', неизвестное место - 7 апреля, 18:55 реального времени

- Мелиска, берегись! - закричал Ксенобайт и ударом ноги отбросил от прижатой к стволу дерева подруги яростно наседавшего на неё гоблина.

Монстрик, злобно заурчав, развернулся к безоружному программисту. Однако Мелисса не растерялась - воспользовавшись моментом, она рванула вперёд и нанесла точный укол кинжалом.

- Критический урон! Ещё одной грязной тварью стало меньше, - обрадовался Ксенобайт.

Он подобрал палку, которой был вооружён гоблин, и не побрезговал пошарить у того в поясной сумке. Там нашлись два больших мясистых гриба, в Долине Рудников известных как 'рабский хлеб' или 'пища рудокопа'.

- Вот, подкрепись, - протянул он грибы Мелиссе. - Ты в крови вся.

Девушка хмуро кивнула и принялась жевать грибы. Индикатор жизни пополз от критической отметки к середине шкалы.

- Ещё есть что-нибудь?

- Лечебная трава, - ответил Ксенобайт, извлекая из сумки пучок зелени.

Мелисса захрустела сочными листьями, её жизненная сила восполнилась до трёх четвертей от общего уровня.

- Больше ничего не насобирал? - требовательно спросила она.

Ксенобайт пошарил в сумке и достал из неё округлый гриб, похожий на перезревший дождевик или головач с треснувшей оболочкой. Правда, внутри вместо состоящей из множества спор зеленоватой пыли содержалась какая-то творожистая масса.

- Это ещё что такое? - с сомнением рассматривая 'лекарство', спросила Мелисса.

- Гриб какой-то. Понятия не имею, как он действует, никогда таких не видел, - пожал плечами программист.

- Выглядит отвратительно. И воняет не лучше, - проворчала Мелисса, зажмурилась, запихала находку Ксенобайта в рот и принялась старательно жевать. Но уже через секунду закашлялась, из глаз её потекли слёзы, а индикатор жизни медленно, но уверенно, пополз вниз.

- Ты меня отравил, проклятый некромант! - с остервенением отплёвываясь, прохрипела она.

- Мелиска, погоди, не умирай, я сейчас ещё что-нибудь найду! - засуетился парень и начал метаться по ближайшим кустам в поисках целебных растений.

Проглотив пару горстей принесённых программистом лесных ягод, называемый адским, но всё же вполне съедобный гриб и пару целебных трав, Мелисса пришла в себя и восстановила большую часть жизненной силы.

- Я уж думал, перезагружаться придётся... - с облегчением проворчал Ксенобайт.

- Нет, вы на него только посмотрите! - с возмущением упёрла руки в бока девушка. - Сам подсунул мне эту чёртову поганку, да ещё и бухтит!

- А ты не тащи в рот что попало, как маленькая, - парировал программист.

- Ну, я тебе покажу... - сощурилась его спутница и потянулась к рукояти кинжала.

Однако не успевшую начаться драку прервало появление выбравшейся из кустов крупной чёрной крысы. Вероятно, её привлёк шум, который издавал Ксенобайт, пока шарил по зарослям в поисках лекарств для Мелиссы. Игрокам пришлось прервать разборки и дружно навалиться на слишком любопытного монстра.

- Ну что, идём дальше? - предложил программист, упрятав в сумку кусок крысятины.

- Пошли, посмотрим, что там, за горизонтом... Хотя тут и горизонта никакого нет, - ответила Мелисса.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза