Храм Темного предка

– Федор Матвеевич, вы в отъезде, путаница с часовыми поясами, а у нас новости! – раздался голос криминалиста-эксперта. – Мы наконец-то разобрались с содержимым капсул. Правда, выводы неоднозначные. Везде оказалась не горная порода, а костные останки, окаменелости со следами воздействия огня. Из-за сильных повреждений они не подлежат точной идентификации. Все раздробленно, обожжено огнем. Но мы все же попытались соединить их, понять хотя бы приблизительно, с чем имеем дело.

Они все слушали, затаив дыхание – итак, что же забрал профессор Велиантов из грота?

– Выводы экспертизы? – коротко спросил полковник Гущин.

– Вроде бы части указательного пальца неизвестного примата, – осторожно ответил криминалист-эксперт. – Но, судя по размеру, палец должен принадлежать какому-то гиганту. Совершенно фантастическому существу. Короче, я вас должен огорчить. Перед нами некий розыгрыш. Фейк.

Полковник Гущин поблагодарил коллегу, дал отбой. Они переглянулись. Горбаткин, однако, моментально воспрянул духом.

– Федор Матвеевич, а полиция-сосед не могла бы отдать зоомузею-соседу сей «фейк»? – осведомился он. И Гущин кивнул.

Они добрались до аэропорта среди ночи, купили Горбаткину билет на ближайший утренний рейс до Москвы, а себе – на следующий день. Им еще предстояло уладить дела в Караколе – вернуть арендованный джип, оборудование и расплатиться с хозяевами гостевого дома. Рассвет они встретили на Иссык-Куле. Гектор специально свернул на шоссе вдоль озера. У гостевого дома их ждал заспанный сын хозяев – Гектор списался с ним еще в аэропорту. Он вручил Гектору ключи от своего рыбацкого катера, приспособленного для прогулок туристов, качавшегося у дощатого причала. Сам перегнал джип во двор, оставив их троих на берегу.

– Федор Матвеевич, отдохните. Хозяева завтрак вам готовят. А мы с Катей сплаваем по озеру, – Гектор обнял Катю за плечи. – А нехило мы все прошвырнулись на Тянь-Шань, а, полковник? Пусть и мировая слава первооткрывателей от нас ускользнула.

– Век не забуду нашу поездку, – ответил Гущин.

– Федор Матвеевич, я вам должна теперь сказать одну важную вещь, время пришло, – обратилась к нему Катя. – Я ухожу из полиции. После отпуска в главк я уже не вернусь, я написала рапорт на увольнение. Я решила совсем уйти еще до нашей с Геком свадьбы – это целиком мой выбор. Мы с Геком не можем расставаться даже на час, и я покидаю полицию. Но я не ухожу из профессии. Я по-прежнему останусь криминальным журналистом-обозревателем, только теперь независимым ни от кого. Займусь самостоятельными расследованиями странных, неординарных преступлений, может, заведу канал или блог о расследованиях. И непременно напишу книгу о нашем путешествии к Небесной горе.

– Свобода, полковник! – Гектор легко поднял Катю на руки. – Вы ощутили ее сладкий вкус в здешних горах? Мы с моей обожаемой женой отныне абсолютно свободные люди. Никто не посмеет нам указывать, что делать, куда ездить, с кем дружить, чьи книги читать, песни петь. Моя жена – смысл моей жизни, я весь в ее власти, я всегда ей во всем помогу. Мы с Катей и вам еще посодействуем, а? Если возникнет вдруг необходимость. Мое слово вам, полковник.

Гущин молчал. Затем кивнул. Смотрел, как Гектор несет на руках свою единственную драгоценность – жену – к катеру. Они вместе отчалили и поплыли. В катере, наконец-то оставшись наедине, они целовались. Скрылись из виду в озерной дали…

Синева…

Свежесть южного утра…

Простор…

Воля…

Полковник Гущин медленно побрел к гостевому дому. Ради него гостеприимные хозяева спозаранку готовили во дворе лагман. Гущин размышлял о выборе и счастье новобрачных и о Небесной горе, навсегда запавшей в его душу. Впервые ему не хотелось возвращаться домой из отпуска. Если бы воздвиг на склоне лет он свой одинокий шалаш отшельника, спасаясь от окружавшего безумного хаоса, – то лишь у горного водопада с видом на Хан-Тенгри. И с его тайной, отныне надежно сокрытой от всех.