Храм украденных лиц

Ну хорошо, предположим, мне удастся подойти к нему достаточно близко, я выстрелю, но вдруг я все-таки промахнусь? Дрогнет рука, или он дернется в сторону. В ответ он нападет на меня. Он — сильный, крепкий мужчина. Завяжется драка. Он разделает меня, как орех, в два счета. А потом вызовет милицию…

А если… все удастся? И я не промахнусь! Он не успеет ничего понять, как уже будет мертвым. Неужели я способна убить человека? Это ужасно! Вот он только что был живым, сидел, работал в своем кабинете, вхожу я, стреляю, и его больше — нет?»

Надя вспомнила веселые, смеющиеся глаза доктора, и ей стало не по себе. Но тут же обида мутной волной поднялась со дна ее души и накрыла с головой. «Он — сволочь, исковеркавшая мне жизнь, из-за него я теперь побираюсь по помойкам вместо того, чтобы учиться в институте и жить, как все нормальные девушки: флиртовать, влюбляться, ходить в кино. Он сделал мою жизнь тихим ужасом, кошмаром. Если я отступлю или дрогну, я буду презирать себя. Я должна это сделать, должна! А потом… все будет иначе. Я получу оставшиеся деньги и начну новую жизнь». Эта мысль вернула Наде пошатнувшуюся было решимость. Она нащупала в сумочке пистолет и погладила его. Она не имеет права поворачивать назад. Не имеет! У нее только один выход: убить Лактионова!

Она подошла к двери клиники, набрала код и осторожно потянула дверь на себя. Тяжелая, тугая дверь с легким скрипом открылась. Надя замерла на месте. Потом, не дыша, достала из сумки ключи и открыла вторую дверь, медленно поворачивая ключ в замке. Постояв минуту-другую, она пошла вперед, стараясь двигаться как можно бесшумнее. Вот коридор. Вот — секретарская стойка. Глаза быстро привыкли к темноте, и вскоре она стала различать контуры предметов. Ей нужна была вторая дверь по коридору слева. Внезапно раздался какой-то шум, и Надя, , пригнувшись, быстро зашла за стойку и задержала дыхание. Потом тихо выдохнула. Лактионов прошел мимо нее и направился в другой конец клиники. Она слышала его шаги совсем рядом. Он что-то напевал про себя! Это разозлило Надю больше всего. «Он еще и поет, — с раздражением подумала она. — Ему хорошо, весело, он доволен собой и своей жизнью. Тогда как я…» — Она сглотнула слюну. Нет, она сделает то, что задумано! Непременно. Обратного хода нет! Можно прокрасться в его кабинет, пока там никого нет. И найти удобное место, с которого и выстрелить. Она вынырнула из-за стойки и бегом направилась к кабинету Лактионова. Дверь была полуоткрыта. Она проскользнула в кабинет и осмотрелась.

Глава 11

Кабинет был небольшим, но плотно заставленным мебелью. Шкафы с книгами. Стол. На столе — компьютер. Раскрытый альбом. Поминутно прислушиваясь, Надя подошла на цыпочках к столу. Это был альбом отзывов и фотографий пациенток: до операции и после. Надя впилась глазами в эти снимки. Стандартные некрасивые лица полностью преображались под волшебным скальпелем хирурга. Это было настоящее чудо! Надя не удержалась и перевернула несколько страниц назад. Она увидела знакомое лицо одной актрисы, сериал с участием которой она недавно видела по телевизору. Она восхищалась этой женщиной. Ее утонченной красотой. Тонкими чертами лица, безукоризненной линией лба и щек. И вот она видит ее фотографию до операции: такое впечатление, что это не она, а другая женщина — грубее, проще, с невыразительным лицом. Симпатичная — да! Но не более того! Надя перелистнула еще несколько страниц. Прямо на нее со снимка смотрела известная певица, прославившаяся своим скандальным нравом. Волевое лицо, яркая, броская красота. Но что было до Лактионова — серая мышь, каких пруд пруди. Ни скульптурных черт, ни броскости. Пройдешь мимо — и не остановишься. Надя как завороженная листала альбом.

Лица, лица… Знакомые и незнакомые. Красота как абсолют, красота, доведенная до немыслимого совершенства. До последней отточенности черт и линий. Надя посмотрела на свои руки. Они дрожали. Она ощутила благоговейный трепет. Она попала в настоящий храм. Храм преображенных лиц! Украденных лиц, поправила она себя. Он украл их у природы, вступил с ней в соперничество и — победил. Он сделал неслыханное — победил саму природу. Это был настоящий Бог, человек, перед которым можно было преклонить колени за те чудеса, которые он совершил.

Да, он сделал одну-единственную ошибку. Этой ошибкой была она, Надя. Но имела ли она право поднимать руку на человека, который сделал столько прекрасного и полезного? Кто она такая, чтобы лишать мир того, кто делает его красивее и чудеснее? Она сделала шаг назад. Потом вернулась к столу и открыла альбом на той самой странице, которую смотрел Лактионов. По ее щекам текли слезы. Еще немного, и она бы заплакала во весь голос. Но она не могла себе этого позволить. Ей надо было уходить. Так же незаметно, как она и пришла. Пока не вернулся Лактионов. Она быстро метнулась к двери и тут услышала вдалеке шаги. Она молниеносно промчалась по коридору и нырнула за стойку. Надя сделала это вовремя.