Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга

Главная композиция, выполненная в чеканке, изображала «Поклонение пастухов» (дверца дарохранительницы). Вверху располагалось «Благовещение» (дверца мощехранилища), далее – «Воскресение Христово» и наконец – «Успение Богоматери». Исполненный по заказу одного из епископов Вюрцбурга, этот алтарь впоследствии очутился во Франции, потом в Италии – в Риме, Неаполе, а во время наполеоновских войн опять возвратился в Аугсбург. Здесь в 1803 г. этот алтарь приобрел российский купец Перлинг, католик немецкого происхождения. Он отдал за эту святыню 2475 гульденов и вскоре пожертвовал его иезуитам, подвизавшимся в то время при соборе св. Екатерины в Петербурге[305].

…Получив почти полную независимость в российской столице, иезуиты сразу же приступили к широкой миссионерской деятельности, стремясь также оказывать влияние в политических делах. Окрыленный достигнутыми успехами, Гавриил Грубер представил Павлу I записку, в которой предлагал сделать первые шаги к примирению и воссоединению Православной и Католической Церквей. По словам историка-иезуита Павла Пирлинга (родом из России), «доверие Павла I доходило до того, что он не скрывал от Грубера своих душевных настроений, своего взгляда на церковное единство, даже поручил ему объясниться с православными епископами и препроводил в Рим его записку о соединении Церквей»[306].

Тот же автор говорит об отношении тогдашнего папы римского Пия VII к этому вопросу: «Мое желание – присоединить Греческую с Католической верой; для сего важного предмета, который вечно прославит и сделает бессмертным ими великого Павла Первого, я готов сам ехать в С.-Петербург, изустно трактовать с государем, коего характер основан на истине, правосудии и верности»[307].

Дальнейшее развитие событий стало бы благоприятным для проекта о соединении Церквей, но к этому отрицательно отнеслись православные иерархи. По поручению одного из митрополитов префект Александро-Невской академии архимандрит Евгений (Болховитинов) составил «Каноническое исследование о папской власти в христианской Церкви», разрушившее униональные замыслы Грубера[308].

Со временем отношение Павла I к Груберу заметно охладело; император велел более не допускать Грубера в свой кабинет. Была еще одна причина, приведшая к этому. В записках швейцарского пастора Этьена Дюмона сообщается о том, что Грубер «свободно входил к Павлу I, сумел доставить большой кредит (доверие. – а. А.) своему ордену и потерял его по неосторожности. Он попросил у императора разрешения вести пропаганду между русскими. От него сразу отвернулись, и он не был более принят»[309]. А в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Павла I убили заговорщики…

Эпоха Александра I (1801–1825 гг.)

В 1802 г. Гавриила Грубера избрали генеральным настоятелем «Общества Иисуса» (по счету 23-м). Он продолжал пользоваться значительным влиянием при дворе Александра I. При встрече с папой Пием VII в Неаполе Грубер добился восстановления «Общества Иисуса» в России[310].

Подобно своему отцу, Александр I не был чужд мысли о сближении Римско-Католической и Православной Церквей. Он посылал к Папе своего генерал-адъютанта, графа Мишо де Боретура, и лелеял мысль о соединении Церквей. Вот что пишет о своих беседах с Мишо в Вероне Шатобриан: «Мы коснулись соединения Церквей – Греческой и Латинской. Александр склонялся к этому, но он не почитал себя достаточно сильным, чтобы попытаться осуществить такое намерение… Он не знал – подчиняется ли он тайным велениям Господа или всего лишь внутренним побуждениям, которые толкнули бы его к святотатству, сделали бы его ренегатом»[311].

В начале XIX в. во Франции усиливалась власть Наполеона. В 1799 г. он произвел переворот, в результате которого власть Директории заменена властью консулов. В 1802 г. Наполеон стал «пожизненным консулом», а в 1804 г. путем плебисцита избран императором, и в том же году папа Пий VII вынужден его короновать[312]. Подобно «кавказскому горцу», Бонапарт безжалостно расправлялся со своими противниками, не останавливаясь ни перед какими препятствиями. Так, в ночь с 14 на 15 марта 1804 г. вторгшийся на территорию Бадена французский отряд захватил Луи Антуана Анри, принца дома Бурбонов, герцога Энгиенского.

В 1796–1799 гг. герцог командовал авангардом корпуса эмигрантов, после расформирования которого жил в Бадене. Плененного герцога привезли в Венсенский замок, предали военному суду и 21 марта расстреляли в Венсенском парке, хотя не обнаружилось никаких улик его причастности к заговору против Наполеона[313].